Мечтающий в темноте

К окошку приблизилась девочка, которой не могло быть больше двенадцати или тринадцати лет. Она положила свою сумку и палку, затем просунула паспорт в щёлку под стеклом.

– Добрый вечер, – сказал Прапан и раскрыл документ. – Куда вы сегодня следуете?

– В Ланнабури, сэр, – ответила девочка, избегая смотреть ему в глаза.

Прапан посмотрел мимо неё в комнату ожидания.

– Вы одна путешествуете?

Девочка опустила голову так, что короткие чёрные волосы закрыли её щёки.

– Да, мама и мои сёстры уехали вперёд. Они встретят меня на пристани.

Теперь она наконец посмотрела на Прапана, и тот заметил, что глаза у девочки красные и опухшие, словно она плакала. Нервничая, она теребила пальцами левый рукав. Вся ситуация выглядела немного подозрительной, но паспорт у девочки был в полном порядке, и у неё имелось разрешение на пересечение границы. Кроме того, Прапан уже хотел домой.

Он приготовился поставить штемпель в паспорт, как в кресло рядом присела его коллега. Все в офисе звали её Коротышкой.

– Ты ещё здесь, Прапан? – спросила Коротышка, с наслаждением жуя жвачку. – Тебе не кажется, что пора закрываться?

– Спасибо, что напомнила, – согласился Прапан. – Столько народу сегодня едет в Чаттану! Больше за день, чем за целый месяц.

– Неужели? А почему?

– Ну, объяснения у всех разные, но я знаю, зачем они здесь, потому что все носят на руке чёрную ленту.

Он слегка понизил голос.

– Они едут в город. На марш.

Глаза у Коротышки стали шире. Она была впечатлена.

– Неужели? Но я слышала, что женщина, которая была их предводительницей – Ампай, – её убили.

Прапан кивнул.

– В огне. Очень печально. Представляешь, что было бы, если бы огонь вышел из-под контроля? Мог бы снова повториться Великий Пожар.

Коротышка присвистнула.

– Трудно поверить. Но люди собираются выступать без неё?

– Полагаю, да, – Прапан пожал плечами и продолжил штамповать девочкин паспорт.

Перевернул страницу, поставил штамп. Ещё раз перевернул, ещё один штамп.

Коротышка почесала затылок.

– А ты собираешься идти на марш?

Рука Прапана замерла в воздухе вместе с печатью.

– Ты что, смеёшься? Я не хочу нарываться на неприятности. Если меня арестуют, я потеряю эту работу! И что тогда?

– Да ладно, не арестуют же тебя за то, что ты пошёл через мост, – сказала Коротышка и откинулась на спинку. – Пока ты не создаёшь никаких проблем, закон не имеет ничего против тебя.

– Во всяком случае, пока.

– Что ты имеешь в виду?

Прапан наклонился к Коротышке и тихо произнёс:

– Сегодня утром в центральном офисе я слышал, что терпение Правителя лопнуло. После пожара у него не осталось выбора. Он меняет закон, и по новому закону марши и демонстрации являются преступлением. Тех, кто покажется на мосту, отправят прямо в тюрьму.

Коротышка в шоке отодвинулась.

– Но разве так можно?

– Ты же знаешь, он делает то, что хочет, – сказал Прапан и поставил штамп на последней странице паспорта девочки. – А нам остаётся довольствоваться тем, что есть, и выживать. Теперь… эй, куда она делась?

Девочка, которая только что стояла перед окошком, исчезла. Прапан наклонился над столом и крикнул в комнату ожидания:

– Молодая госпожа? Где вы?

– Ну вот, разве не странно? – произнёс он, усаживаясь обратно. – Я даже не слышал, как она ушла.

Глава 40

Было уже поздно, когда Понг выехал из Чаттаны. Всю ночь он помогал налаживать сферы, а потом несколько часов проспал. Вскочив, он был готов сорваться в путь, но пришлось ждать, пока коротко-длинно стриженный пригонит ему лодку в безопасное место. Когда он завёл мотор, время перевалило за полдень.

Понг увеличил скорость, стараясь следовать инструкции, которую получил от Сомкита. Слава богу, в длинной лодке с мотором, сферой и рулём, установленными друг над другом, не было ничего сложного. Понг мог сесть на корму и управлять ими всеми одновременно. Сначала было страшно, но по крайней мере на реке почти не было других лодок.

Понг был готов к тому, что в любой момент им может заинтересоваться полиция, но пока его никто не останавливал. На самом деле, он ещё не встретил ни одного полицейского катера, что было странно. Сомкит прав – у полиции нашлись другие дела. Понг выехал из города, миновал последнюю станцию зарядки, и по берегам замелькали сонные деревеньки. Наступили сумерки, почти ночь. Река сужалась между высокими берегами. Утёсы из песчаника нависали над водой; они были такие крутые, что на них ничего не росло.

Река вильнула вправо, затем влево; Понг от изумления открыл рот. Он развернул лодку кормой к закату и выключил мотор. Лодка поплыла медленнее и остановилась. Над рекой угрожающей тенью воздвиглась гора Танабури. Понг совсем забыл, что чтобы добраться до моря, ему придётся проплыть мимо неё.

Вход в пещеры был похож на зевающий рот. Где-то внутри стояла статуя Будды и ждала утренние лучи. Понг посмотрел на обрыв, с которого он прыгнул тогда, убегая от Нок. Прошло всего две недели, но ему казалось, что это было давно.