Мечтатель Стрэндж

– Вон они, – указала Спэрроу дрожащей рукой. Она все еще держала цветы, которые вплетала в волосы Сарай – огненные цветки имбиря, как на торте Руби, «чтобы загадать желание», – но уже не бутоны. Цветы полностью распустились и стали такими же восхитительными, как фейерверки. Спэрроу уже сделала прическу Руби, а Руби сделала ей. Сегодня все они носили желания в своих волосах.

Сердца Сарай екнули. Будто стукнулись друг о друга. Она наклонилась, держась за согнутые пальцы на ладони ангела, чтобы заглянуть через край и проследить за рукой Спэрроу. «Нет, нет, нет», – звучало у нее в голове, но она все же увидела, как что-то красное вылетело из павильона ратуши.

Они уже в пути. Отдаляются все дальше и дальше от города, крыш, шпилей и куполов. Красное пятнышко неуклонно и отчетливо увеличивалось в размерах, и вскоре Сарай смогла рассмотреть четыре человека. Ее сердца заколотились сильнее.

Отец. Ну естественно, он был одним из них. Даже издалека его было легко узнать по крупным размерам. Сарай с трудом сглотнула. Она никогда не видела его собственными глазами. По ней пронеслась волна эмоций, – но не гнева или ненависти, а тоски. Ей хотелось быть чьим-то ребенком. В горле запершило. Она закусила губу.

Скоро они достаточно приблизились, чтобы Сарай смогла рассмотреть других пассажиров. Она узнала Азарин, поскольку ничего другого и не ожидала от женщины, любившей Эрил-Фейна на протяжении стольких лет. В качестве пилота летела старшая из женщин-фаранджи, а четвертым пассажиром…

Четвертым пассажиром был Лазло.

Он смотрел вверх. Они все еще находились далековато, чтобы видеть черты лица, но Сарай знала, что это он.

Почему он не прислушался к ней?! Почему не поверил?!

Что ж, скоро он об этом пожалеет. По ней промчались волны жара и холода, гонимые отчаянием. Армия Миньи поджидала прямо за открытой дверью в комнату Сарай, готовая напасть на людей, как только они приземлятся. Призраки окружат их с ножами, топорами и мясными крюками. У людей нет шансов. Минья стояла перед ними как маленький генерал, полная решимости и готовности.

– Ладно, – сказала она, пройдясь холодным взглядом по Сарай, Фералу, Руби и Спэрроу. – Все прячьтесь, – приказала она, и Сарай наблюдала, как остальные повинуются.

– Минья… – начала она.

– Живо! – рявкнула девочка.

Сарай не знала, что делать. Люди почти долетели. Вот-вот начнется вторая Резня. Девушка оцепенело последовала за остальными, мечтая, чтобы все это оказалось кошмаром, от которого она скоро проснется.

* * *

Это было совсем не похоже на стремительный взлет. В их постепенном восхождении не было ничего птичьего. Они просто парили вверх, как очень большой цветок улолы, управляемый людьми.

Помимо понтонов, сшитых из специально обработанного красного шелка и содержащих газ улолы, был еще один шар, прямо под аппаратом, наполняющийся воздухом посредством педалей для ног. Он был нужен не для подъема, а для обеспечения движения. При помощи нескольких выпускных клапанов Солзерин могла управлять потоками воздуха в разных направлениях – вперед, назад, вбок. У них была мачта и паруса, работающие так же, как и на обычном корабле, если ветер был попутным. Лазло наблюдал за пробным полетом в Танагости, и сани, скользящие по небу под поднятыми парусами, были просто волшебны.

Пока сани взмывали все выше над городом, простиравшимся вокруг них как карта, он взглянул вниз и увидел уменьшающиеся фигурки людей на улицах и террасах.

Они сравнялись с нижней частью цитадели – ногами. Летели выше и выше, мимо коленей, гладких бедер и торса, который будто укутали в одеяние из тончайших паутинок – твердых, из мезартиума, но сплетенных настолько хитроумно, что можно было увидеть кости бедер, словно они выпирали из прозрачной ткани.

Несмотря на все его злодеяния, Скатис был художником.

Чтобы отбросить величайшую тень, крылья развернулись огромным кругом: лопаточные перья сзади соприкасались, вторичные формировали середину кольца, а длинные безупречные первичные обхватывали всю ширину и заканчивались параллельно вытянутым рукам серафима. Шелковые сани поднялись через щель между руками и оказались на уровне груди. Прищурившись, Лазло взглянул под подбородок и уцепился взглядом за какой-то яркий цвет. Зеленый. Целые зеленые участки под ключицами, тянущиеся от одного плеча к другому.

Это деревья, ронявшие сливы на район под названием Ветропад, подумал Лазло. Но как же они могли выжить при таком малом количестве осадков?

* * *

– Ферал, – взмолилась Сарай. – Пожалуйста!

Тот крепко сжал челюсти. На девушку не смотрел. Если бы она попросила его чего-нибудь не делать, то, возможно, ему было бы проще. Ферал покосился на Минью.

– Этому можно воспрепятствовать, – не сдавалась Сарай. – Если ты призовешь тучи прямо сейчас, то успеешь отпугнуть людей.

– Закрой рот! – процедила Минья ледяным тоном, и Сарай увидела, в какую ярость ее приводило то, что она не может заставить живых повиноваться так же легко, как мертвых.

– Минья! – взвыла она. – Пока никто не умер, еще есть надежда найти другой способ!