Мечтатель Стрэндж

И в ту же секунду, как Лазло вдруг понял, что умрет – в точности как его и предупреждали во сне, – призрак, с которым он боролся… потерял осязаемость. Лазло видел, как его руки, еще недавно бывшие такими твердыми и реальными на деревянном шесте, прошли сквозь него. То же произошло и с молодой девушкой. Крюк выпал из ее рук, хотя свою хватку она не ослабляла. И тогда случилось самое странное. На ее лице возникло милейшее, чистейшее облегчение, даже когда она начала исчезать из виду. Лазло видел сквозь нее. Она закрыла глаза, улыбнулась и исчезла. Мужчина с усами был следующим. Секунда – и его лицо перестало быть пустым и наполнилось счастьем освобождения – и тогда он тоже пропал. Призраки таяли. Они перешли какую-то границу и освободились.

Не всем из них так повезло. Большинство всосались обратно, как воздушные змеи на веревочках, и откинулись на металлическую руку, в то время как сани, медленно кружась, удалялись все дальше и дальше.

Удивляться не было времени. Из правого понтона вытекал газ. Сани кренились.

– Лазло! – рявкнула Солзерин, поднимая очки на лоб. – Переместись на левый борт и держись!

Он сделал как требовали и уравновесил наклон корабля. Солзерин прижала заплатку к шипящей дыре, проделанной крюком. Оружие все еще валялось на полу, тусклое и смертельно опасное, туда же попадали и ножи. Азарин с Эрил-Фейном отчаянно глотали воздух, не пряча хрештеки, их плечи ритмично поднимались и опускались. Они лихорадочно обследовали друг друга на случай ранений. У обоих кровоточили порезы на руках, но на этом все. Поразительно, но серьезной травмы никто не получил.

Сделав глубокий вдох, Азарин повернулась к Лазло:

– Ты спас мне жизнь, фаранджи.

Тот чуть было не ответил «не за что», но его никто и не благодарил, так что он прикусил язык и просто кивнул. Юноша надеялся, что сделал это достойно, может даже несколько сурово. Но очень в этом сомневался. Его руки дрожали.

Он вообще весь дрожал.

Сани перестали кружиться, но все равно снижались. Они потеряли достаточно газа, чтобы замедлить падение. Солзерин подняла парус и накрыла его брезентом, поворачивая носовую часть саней и направляя их к лугу за городскими стенами.

Это хорошо. У них будет время перевести дыхание, прежде чем до них доберутся остальные. Мысль о жителях и вопросах, которыми их засыплют, заставила Лазло очнуться от эйфории и вернуться в реальность. Вопросы. Вопросы требовали ответов. Каких ответов? Он посмотрел на Эрил-Фейна:

– Что только что произошло?

Богоубийца с долгое время стоял, опираясь всем весом на перила и глядя в другую сторону. Лазло не видел его лица, но мог прочесть его состояние по плечам. Их будто придавило очень тяжелым грузом. Ему вспомнилась девушка с террасы, девушка из сна, и он спросил:

– Это была Изагол?

– Нет, – резко ответил воин. – Изагол мертва.

Тогда… кто? Лазло задал бы еще вопросы, но Азарин поймала его взгляд и предупредительно покачала головой. Она казалась сильно потрясенной.

Весь оставшийся спуск они провели в молчании. Приземление вышло тихим как шепот, сани скользили по высокой траве, пока Солзерин не опустила парус и они наконец не остановились. Лазло помог закрепить его, и они вышли обратно на поверхность мира. Здесь они находились вне цитадели. Солнце ярко светило в небе, и косая линия тени прочерчивала четкую границу.

На фоне этой резкой полосы, где начиналась тьма, Лазло мельком увидел белую птицу, кружащую под наклоном. Она всегда рядом, подумал юноша. Всегда наблюдает.

– Полагаю, скоро они будут здесь, – сказала Солзерин. Она сняла очки и вытерла лоб рукой. – Озвин не станет медлить.

Богоубийца кивнул. Еще немного помолчал, собираясь с силами, а затем поднял с пола шелковых саней нож и мясной крюк и выкинул их. Резко втянул воздух и медленно произнес:

– Я не приказываю вам лгать, но прошу об этом. Прошу сохранить все случившееся между нами. До того, как я решу, что нам с этим делать.

«С этим»? С призраками? С девушкой? Полным переворотом всего, что жители Плача знали о цитадели, к которой и так испытывали холодный, изнурительный страх? Какой же ужас привнесет эта новая правда? Лазло передернулся от одной этой мысли.

– Мы не можем… просто ничего не делать, – сказала Азарин.

– Я знаю, – подавленно кивнул Эрил-Фейн. – Но если мы им расскажем, начнется паника. А если попытаемся напасть… – Он сглотнул. – Азарин, ты видела?

– Конечно, – прошептала она. Ее голос звучал хрипло. Женщина обняла себя руками. Лазло решил, что это должны быть руки Эрил-Фейна. Даже он это понимал. Но тот, погрузившись в свои мысли, даже не думал об этом.

– Кто они? – спросила Солзерин. – Что они?

Медленно, словно, приседая в реверансе до самого пола, Азарин осела на траву.

– Все наши умершие. Восставшие против нас. – Ее глаза ожесточились и заблестели.

Лазло повернулся к Эрил-Фейну:

– Вы знали? Когда я спросил, уверены ли вы, что в цитадели никого нет, вы сказали: «Никого из живых».

Воин закрыл глаза и потер их.