Мечты сбываются

Плеснула волна аплодисментов, подтолкнув ее на последних шагах. Выражение ее лица было совершенно застывшим, когда она подошла к Харлану. Его рука небрежно обхватила ее за талию, придвигая поближе к себе. Но понадобилось бы нечто большее, чем близость к нему, чтобы побороть ее вечный страх перед публичными выступлениями. Она снова почувствовала себя толстой неуклюжей девочкой, которая боялась выходить из-за своей парты к доске, когда ее вызывал учитель, потому что это делало ее мишенью для насмешек сверстников. Она поняла, что для того, чтобы избежать этого, она должна стать незаметной и преуспела в этом. Когда она сейчас оказалась перед ожидающими ее выступления людьми, детские страхи вернулись к ней с удвоенной силой. Она почувствовала, как поднимается паника, лицо заливает краска смущения, и мысли застывают, как парализованные.

Харлану не нужно было смотреть на Лизу, чтобы понять ее состояние. Ее стройное тело было неестественно напряженным. Ему не нужно было знать точно, в чем причина, чтобы преодолеть замешательство. Все, что было нужно, — это разрушить сложившийся у нее условный рефлекс, который связывал публичное выступление со страхом. Он должен был разрушить барьеры, которые окружали ее. Мудреное дело перед такой обширной аудиторией.

Харлан прикрыл рукой микрофон и склонился к ее уху, чтобы шепнуть:

— Представь себе, что мы с тобой голые.

Лиза подняла голову, ее глаза округлились и в них блеснуло удивление. Он видел, как сковывающие ее путы наконец исчезли, и она вдруг почувствовала необыкновенную легкость. Лиза замерла, чувствуя его сильную руку на своей спине. Он улыбался, и эта его улыбка была призвана заражать других его собственной энергией и уверенностью, и Харлан был уверен, что она ответит ему улыбкой. И горячим взглядом, так как он оказался в трудном положении. Нё потому, что хотел несколько минут назад заняться с ней любовью, а потому, что был безнадежно влюблен в нее.

Харлан вернулся на свое место, ступая неуверенно, как слепой, и сидел, глядя на Лизу в изумленном оцепенении. Он едва слышал, что она говорила о себе, своих и успехах, достигнутых благодаря программе «Все для вас», и своих целях. Какой-то счетчик в его мозгу подсчитывал, что принесет ее выступление компании, но душа, которую она встряхнула и вернула к жизни за эти несколько дней, была объята восторгом и ликованием. Он восхищался красотой Лизы и изумлялся ее гладкой интересной речи. Харлан знал, чего стоила эта храбрость, которую она проявила в эту минуту, и был потрясен до глубины души. И это вызывало в нем эмоции слишком сильные, слишком мощные, которые нельзя было выказать в присутствии публики… Так что он сидел, утонув в них, едва способный удержать голову над водой и надеялся, что никто не заметил этого.

Никто и не заметил, кроме женщины, которая сидела справа от него. А Мэгги Джеймсон видела все своими прищуренными глазами.

10

— Подойди на шаг ближе, Лиза. Вот так. Замечательно.

Это не было очень уж рутинной работой — подойти поближе к Харлану, — но требовалось много усилий, чтобы не выказать никаких лишних чувств перед фотокамерой Тедди. Холодный вечерний бриз развевал подол ее платья и относил его назад, в небе загорались россыпи звезд и самая огромная луна, какую она видела в жизни. Эти чудеса природы и наполовину не ослепляли ее своим блеском так, как поблескивающее в глазах Харлана обещание.

Лиза улыбалась в камеру, но все ее чувства были напряжены до предела и сосредоточены на человеке, который стоял рядом с ней. Она чувствовала его тепло, когда он обнимал ее, и его силу, когда его рука сжимала ее талию. Лиза хотела испытать на себе эту силу, не отвлекаясь на блеск объектива Тедди Стритера и не имея помех, вроде вечернего костюма Харлана. Когда ее одолевали такие соблазнительные мысли, она знала, куда они ее заведут. Они с Харланом займутся любовью еще до того, как этот вечер подойдет к концу, и она ожидала этого с радостью и нетерпением и без малейшей тени стыда или неловкости.

Лиза напомнила своей рациональной половине, что круиз продлится еще пару дней, и все. И слабый голос разума нашептывал ей: «Не позволяй ему завладеть твоим сердцем». Но Харлан оказал слишком сильное и волшебное воздействие на ее жизнь еще прежде, чем они встретились. Когда же это произошло, его влияние усилилось десятикратно. Он заставил ее задуматься над ее собственной слабостью и силой. «Верь мне», — сказал он. И его прикосновения, последовавшие за этими словами, наполнили ее душу нежданной радостью. Харлан заставил ее увидеть красоту изнутри, и то, что она увидела, затмило все, что было в жизни раньше.

Мысли о нем вернули Лизу к воспоминанию о его ласках и заставили ее желать повторения их еще сильнее. Она была раздираема нарастающим желанием и искушением отступить, спрятаться снова в свою раковину, но знала, что должна испытать это сказочное ощущение снова.

— Еще один, — сказал Тедди.

— Хватит, — прервал его Харлан. — Ты сделал достаточно снимков, чтобы оклеить ими свою гостиную, как обоями.

Тедди озорно улыбнулся.