Медальон Таньки-пулеметчицы

– Прошу, только не сегодня, не сегодня…

– Сегодня, завтра – какая разница, – одним рывком он сорвал с нее гимнастерку и принялся за брюки. Когда бедняжка осталась в одном нижнем белье, Федорчук быстро сорвал с себя одежду и придавил Таню к траве, которая теперь не казалась ей мягкой.

– Девка? – спросил он, тяжело дыша. Она судорожно кивнула, надеясь на чудо.

– Больно не будет. – Николай снял с нее остатки белья и прижался к ее холодному голому телу. Когда ее пронзила острая боль, девушка забилась в его руках, а мужчина грубо и властно владел ею. Что-то укололо лопатку, и среди всего этого ужаса, называемого первой любовью, Маркова подумала, что они не вычистили землю под кустами, прежде чем застелить ее травой. Она закрыла глаза и вытерпела унизительное совокупление. Как это было мерзко! Таня подумала, что теперь она почти собственность Николая, фронтовая жена, и Федорчук станет проделывать это, когда ему захочется. Какой кошмар! Мужчина продолжал качаться на ней, не думая о чувствах любовницы, не говоря ласковые слова, а потом, насытившись, упал рядом, не чувствуя холода.

– Кровь у тебя. – Он достал из кармана замусоленный платок и протянул Татьяне. – Вытри ноги. И не бойся. Это попервой. Потом легче будет, даже понравится.

Федорчук погладил ее по плечу, на котором в свете луны маленькими жемчужинками светились капельки пота. Таня оттолкнула его и зарылась лицом в траву. Боец вздохнул:

– Вот оно как получается, – начал он, – обещала мне себя перед побегом, а на деле вышло, что я тебе противен. Что ж тогда другого не выбрала?

Она молчала, не зная, что ответить.

– На тот момент самым подходящим оказался, да? – Ей почудилось, он улыбнулся в темноте. – Так-то оно и было. Теперь терпи меня, девочка. Вздумаешь убежать – пропадешь одна. Я тебе уже говорил, моя земля неподалеку. Я-то до своих доберусь, а ты замерзнешь в лесу.

Он заботливо прикрыл ее гимнастеркой.

– Парень-то у тебя есть?

– Нет, – отозвалась девушка хрипло. Николай вздохнул:

– Тогда даже хорошо, что я стал твоим первым. Представь, немцы тебя поймали бы и снасильничали. О, они бы не стали с тобой церемониться, тебе бы пришлось пропустить через себя целый взвод. А потом бы они тебя убили. – Боец дотронулся до ее тонкой шеи. – Старшина Зотов рассказывал несколько таких случаев. Помнишь, он категорически запрещал вам, девчонкам, попадать в плен?

Девушка зашевелилась, но не проронила ни слова.

– Ладно, спи. – Николай снова прижался к ней. – Я тебя согрею. А завтра… Я уверен, завтра будет все по-другому.

Глава 19