– Дура! – буркнул он. – По мне, живи здесь сколько надобно. Только вот никто дольше трех дней тебя не приютит, во всяком случае сначала. Ты на постой-то попросись, поживи, расположи к себе хозяев. Может, насовсем тебя оставят, если правильно поведешь.
Таня наморщила лоб. В словах Федорчука крылась истина, во всяком случае, другого выхода у нее не было. А любовник уже выталкивал ее из двора.