Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

Едва об их замысле стало известно, почти все дворяне Шотландии присоединились к ним, причем так поспешно и так быстро, что, оказавшись в количестве, достаточном для того, чтобы действовать, они решили похитить разом короля и королеву, которые, пребывая в полном неведении о том, что против них затевалось, отправились на празднество, устроенное для них лордом Бортвиком. Однако, поскольку в эти тревожные времена любые праздники таили в себе определенную опасность, часовые оставались на своих постах. И в тот момент, когда все намеревались сесть за стол, один из них дал знать, что какой-то крупный вооруженный отряд галопом несется к замку. Не сомневаясь, что на них готовится покушение, Ботвелл и Мария переоделись — он облачился в ливрею лакея, она надела ливрею пажа — и, покинув замок через одни ворота, в то время как те, кто явился захватить их, вступили туда через другие, помчались по направлению к Данбару.

XV

В Данбаре они остановились; это была сильная крепость, находившаяся под непосредственным командованием Ботвелла, и потому она могла стать превосходным местом сбора сторонников, которые у него еще оставались. Он призвал их на помощь себе и королеве, и ему удалось собрать войско, достаточно внушительное для того, чтобы отважиться на сражение. Во главе этого войска Ботвелл и Мария Стюарт выступили из города и двинулись по направлению к Эдинбургу. На полпути, у Карберри-Хилла, они встретились с армией мятежных лордов; это произошло 15 июня 1567 года, то есть через четыре месяца после убийства Дарили и ровно через месяц, день в день, после свадьбы королевы и Ботвелла.

С обеих сторон отряды были не особенно многочисленными. Все произошло так быстро, что у тех, кто находился далеко, просто не было времени присоединиться к той или другой партии. Но, хотя по численности обе армии были почти равны, они сильно различались в отношении слаженности, отваги и дисциплины. Король и королева, желая упредить слухи, которые неминуемо должны были все шире распространяться против них, решили действовать быстро и потому, не имея времени дожидаться Гамильтонов, самых преданных своих сторонников, вербовали всех, кто оказался под рукой. Мятежники, которыми командовали Аргайл, Атолл, Мар, Мортон, Гленкерн, Хьюм, Линдсей, Бойд, Морей из Туллибардина, Керколди из Грейнджа и Мейтланд, напротив, видели во главе своей армии самых знатных вельмож и самых опытных военачальников Шотландии, а в своих рядах самых лучших солдат и самых верных ленников. Как только две армии сошлись лицом к лицу, это различие не могло ускользнуть от самих противников, и отвага мятежников возросла в той же мере, в какой упали духом королевские войска. Тем временем Дюкрок, французский посол, предложил себя в качестве посредника между двумя партиями. Пока шли переговоры, войску королевы стало понятно, что ему предстоит сражаться не за интересы страны, а всего лишь за любовную прихоть женщины, и оно искало лишь повода, чтобы избежать битвы. И такой повод нашелся. Предводители мятежников заявили Ботвеллу, что, поскольку спор касается лично его, лично он и должен защищать свое дело. И тогда Ботвелл, как всегда хвастливый и заносчивый, вручил Дюкроку картель, посредством которого он вызывал на смертельный бой любого, кто осмелился бы назвать его убийцей короля.

Увидев этот письменный вызов на поединок, мятежные лорды закричали от радости и бросились к оружию. Но они не могли все одновременно сражаться с Ботвеллом. Поэтому в шлем положили бумажки с именами предводителей мятежников и было решено, что ответят на картель те трое, чьи имена будут вытянуты первыми. Первыми оказались вытянуты имена Керколди из Грейнджа, Морея из Туллибардина и лорда Линдсея из Байрса, причем как раз в таком порядке.

И потому в тот же день к Ботвеллу явился герольд, дабы известить его, что сэр Керколди из Грейнджа принимает вызов, так что зачинщику следует назначить место поединка и выбрать оружие. Но Ботвелл ответил, что, поскольку Керколди не граф и не лорд, а всего лишь барон, вступить с ним в бой он не может, ибо это унизило бы его достоинство.

Два часа спустя к нему в свой черед явился герольд Морея из Туллибардина, но, так как титулы у этого поборника были теми же, что и у его предшественника, Ботвелл велел передать ему тот же ответ.

И тогда настал черед лорда Линдсея из Байрса, которому Мортон подарил ради этого сражения свой собственный меч и которому Ботвелл не мог ответить так, как он ответил двум другим, ибо Линдсей был одновременно бароном, графом и лордом. Но так как, помимо всего этого, лорд Линдсей был одним из самых храбрых рыцарей своего времени, сердце у Ботвелла дрогнуло и он перенес бой на следующий день, заявив, что даст знать об условиях поединка позднее.

Той же ночью, поддавшись увещаниям Марии, а главное, уступив своим собственным страхам, Ботвелл отбыл в Данбар.

На другой день, на рассвете, из королевского лагеря выехал герольд, которому было поручено доставить сэру Керколди из Грейнджа охранную грамоту и привезти его для переговоров с королевой.