Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

«Меня терзали весь этот день из-за моей религии и побуждали принять утешение от еретика; но от Бургуэна и других Вы узнаете, что все эти уговоры оказались тщетными, и я твердо заявила, в какой вере желаю умереть. Я просила, чтобы Вам было позволено исповедовать меня и причастить, в чем мне безжалостно отказали, равно как отказали перевезти мое тело во Францию и в возможности сделать по своей воле завещание, так что теперь я могу писать только через них и по благоусмотрению их повелительницы. Не имея возможности свидеться с Вами, я исповедуюсь Вам во всех моих грехах совокупно, как исповедовалась в каждом по отдельности, и именем Бога заклинаю Вас молиться и бодрствовать этой ночью вместе со мной ради искупления моих грехов и прислать мне свое отпущение и прощение за все обиды, какие я Вам причинила. Я попытаюсь встретиться с Вами в их присутствии, как они позволили мне свидеться с моим дворецким Мелвиллом, с которым меня разлучили, как и с Вами, и, если мне будет дано разрешение на это, при всех, на коленях, попрошу Вашего благословения. Пришлите мне самые лучшие молитвы, какие Вы знаете, на эту ночь и на завтрашнее утро. Время бежит, и я не могу долго писать, но будьте спокойны: я походатайствовала о покровительстве Вам, как, впрочем, и всем остальным моим слугам, а главное, Ваши бенефиции будут сохранены. Прощайте, писать больше нет времени. Напишите и пришлите мне все самое лучшее, что сможете найти, из молитв и поучений для спасения моей души. Посылаю Вам свое последнее колечко».

Отправив это письмо, королева тотчас же принялась за завещание, которое она написала на двух больших листах бумаги, очень быстро и почти без помарок, настолько ясно работала у нее голова: каждый получил свою долю — родственники, свойственники, друзья и слуги.

Затем, завершив завещание, она написала длинное письмо королю Франции, известив его о своей скорой смерти и присовокупив к этому посланию два чрезвычайно редких драгоценных камня, способствующих здоровью, и только что составленное ею завещание, исполнение которого она поручала его благородству.

Покончив с этими заботами, Мария велела принести ей воды для ножной ванны, принимала ее минут десять, после чего, как обычно, легла в постель; тем не менее слуги заметили, что она не спала и до четырех часов утра почти неизменно пребывала в молитвах и в размышлениях.

XXXII

Около четырех часов утра, позвав к себе одну из своих служанок, королева велела, чтобы та прочитала ей историю доброго разбойника, и служанка тотчас же принялась читать, но голос ее прерывался и время от времени она останавливалась, чтобы утереть слезы; когда чтение завершилось, Мария велела принести все свои платки и, выбрав среди них самый красивый, вручила его Джейн Кеннеди, чтобы та завязала ей глаза, когда она взойдет на эшафот.

С рассветом королева принялась за туалет и, завершив его, перешла из гостиной в переднюю, где стоял алтарь, перед которым прежде ее духовник обычно служил мессу. Благоговейно опустившись перед ним на колени, королева стала вслух читать все положенные перед причащением молитвы; затем, вынув из золотой шкатулки освященную папой Пием V гостию, которую он прислал узнице, предвидя, что враги могут отказать ей в этом последнем утешении, она вручила ее Бургуэну, и тот, заменив собой духовника королевы, приобщил ее Святых тайн.