Медицина Средневековья: жить или умереть [Литрес]

Разглядывая сохранившиеся средневековые обереги, легко заметить, что древние «языческие» мотивы в них часто тесно переплетены с элементами монотеистических религий. Характерный пример – византийские амулеты-горгонейоны (от слова «горгона»). На Руси, где они со временем тоже стали популярны, их называли змеевиками[98]. На лицевой стороне оберега-медальона изображали Христа, Богоматерь или какого-либо святого, а на обратной – голову загадочного существа с волосами-змеями. Вокруг композиции обычно шла надпись: либо отрывок молитвы, либо магический заговор. Христианские элементы мирно уживались с античными мотивами, не вызывая никакого осуждения у духовных лиц. На Руси известен случай, когда змеевик (конечно, его «христианскую» сторону) использовали в оформлении иконы.

Религиозные элементы могли гармонично сочетаться и с магией чисел. На средневековых арабских амулетах мы нередко встречаем «магический квадрат», окруженный именами четырех архангелов: Джибриля (Гавриила), Микаила (Михаила), Азраила и Исрафила (Рафаила). Сам квадрат состоял из ячеек, заполненных числами. При сложении ячеек каждого ряда по вертикали, горизонтали и диагонали получалось одно и то же число. Такие амулеты применяли при болях в груди и считали противоядием от укуса скорпиона.

Змеевик, известный как «Черниговская гривна». Найден в 1821 году в окрестностях Чернигова (Украина). Ученые предполагают, что амулет мог принадлежать Владимиру Мономаху

«Магический квадрат» 4 × 4, одна из самых популярных комбинаций, встречающихся на исламских средневековых амулетах[99]

Имена ангелов и библейских персонажей использовались и на христианских оберегах. Например, часто встречается надпись «C + M + B»[100]. В ней зашифрованы имена трех царей (волхвов), пришедших поклониться младенцу Иисусу: Каспар, Мельхиор и Валтасар. В Евангелиях эти имена не указаны, но они закрепились в более поздней традиции. Трое мудрецов считались покровителями людей, страдавших эпилепсией. Возможно, именно от нее должны были защитить такие амулеты. Другие библейские герои, помощью которых старались заручиться владельцы оберегов, – семь отроков эфесских. Юноши-мученики, заживо замурованные в пещере, почитались как защитники от лихорадки.

Со временем появились и чисто религиозные амулеты: ни по форме, ни по символике они не напоминали древние языческие обереги. Например, богатые христиане носили при себе миниатюрные Евангелия или ладанки с кусочками мощей святых[101]. Более доступны были металлические «капсулы» с песком или почвой, принесенной из святых мест, или с пылью, собранной на надгробии праведника. Тем не менее значение такого предмета оставалось прежним. Это был объект, способный взаимодействовать с могущественными сверхъестественными силами, чтобы защитить своего владельца от невзгод.

Часто можно встретить мнение, что в Средневековье христианская церковь осуждала и жестко карала тех, кто прибегал к помощи амулетов. Действительно, христианские нормы формально запрещали применение любой магии. Однако на самом деле говорить о едином отношении духовенства к этим предметам сложно. Вот что сообщает житие святого Элигия, епископа, жившего в VII веке: «Негоже подвешивать на шею человеку или какому-нибудь животному амулеты (ligaminae), даже если это сделали бы клирики, и если даже говорят, что это священная вещь (res sancta) … потому что в ней не лекарство Христово, а яд дьявольский»[102] (перевод Ю. Е. Арнаутовой). Здесь мы видим по меньшей мере два взгляда на использование оберегов. Сам Элигий принадлежал к высшим кругам духовенства и воспринимал магические предметы резко отрицательно. Составитель жития, руанский епископ Дадон, согласен со своим героем. Но другие «клирики», видимо, помладше чином, не только не запрещали своим прихожанам носить амулеты, но и сами снабжали ими подопечных. Возможно, это происходило как раз из-за того, что некоторые формы амулетов, те же ладанки с реликвиями, церковь все же разрешала. В таких условиях провести грань между разрешенной «священной вещью» и запретным полуязыческим оберегом было непросто.

«Религиозные» амулеты так до конца и не вытеснили «народные». Слова и символы воспринимались не как элементы определенной системы взглядов, не допускавшей никаких влияний извне. Напротив: человек Средневековья ждал от амулета прежде всего эффективной защиты, поэтому в ход шли любые комбинации чудесного, которые обещали результат.