Читаем Медицина в Средневековье полностью

Хирургия — разрезание, пиление и долбление тела человека — долго была профессией ремесленника, грязным и низким ремеслом. В сознании людей она была связана с болью и смертью, а иногда и с шарлатанством. На хирургов смотрели как на врачевателей второго сорта: операции часто плохо кончались. Неслучайно в указе Филиппа Красивого во Франции в 1311 году было предписано принимать меры против хирургов-шарлатанов, поскольку хирургией в Париже занимаются «грабители, фальшивомонетчики, соглядатаи, воры, разбойники, пьяницы…». Этот указ обязал хирургов сдавать экзамен на право профессиональной деятельности, принести присягу и получить лицензию. Даже в XVI веке Г. Пичем, автор «Трактата о совершенном джентльмене», отнес к джентльменам адвокатов и врачей, за исключением «хирургов, акушерок и шарлатанов».

В отличие от образованных докторов, хирурги учились не в университете, а у постели больного, в больницах, у опытных мастеров. Срок обучения от подмастерья до мастера обычно занимал 5–6 лет, но иногда доходил и до 14–15 лет, если этого требовал учитель. Чаще всего хирургами становились банщики и цирюльники, все без высшего образования. Они рвали зубы, ставили банки и умели делать простые операции. Например, вскрывали нарывы и рвали зубы, лечили небольшие раны, избавляли пациентов от мозолей и бородавок, а иногда брались даже за ампутации. Если, скажем, врач предписывал кровопускание, этим занимался хирург.

Между врачами и хирургами шла постоянная борьба. Лечение внутренних болезней хирургам было запрещено. Хирургов возмущало, что врач мог присутствовать при операции и в это время ничего не делать, а его гонорар был гораздо больше, чем у хирурга. По законам хирург не имел права приступать к лечению больного без разрешения и указаний дипломированного врача. Но это правило часто нарушалось. Хирургам запрещалось выписывать рецепты и даже ставить клизмы, поскольку они не должны были выходить за границы своего ремесла. Между тем хирурги лучше знали реальное строение человеческого тела и могли оказаться полезнее для больного, чем ученые доктора, напичканные книжными знаниями и не желающие пачкать в крови свои унизанные перстнями пальцы. Хирурги были особенно нужны потому что, помимо войн, люди в Средневековье часто брались за оружие. Спор в таверне мог привести к увечьям, запросто перерасти в драку с поножовщиной и даже с огнестрельными ранениями.

Некоторые объединения хирургов постепенно приобрели высокую репутацию. Хирурги с университетским образованием встречались, но в виде исключения. В городах бывал даже свой городской хирург. Среди них находились мастера высокого класса, которые умели делать сложные операции. Они приобретали опыт и квалификацию, участвуя в войнах. Например, во Франции «длиннополые» хирурги входили в уважаемое братство святого Космы. Они умели проводить сложные операции, то есть проводить ампутацию, лечить раны и переломы, проводить грыжесечение или извлечение камней из мочевого пузыря. В отличие от них, хирурги в коротком платье занимались лишь простыми операциями. Отношения между теми и другими хирургами тоже оставляли желать лучшего.

Целители Средневековья недостаточно знали анатомию. Им было неизвестно существование круга кровообращения. Они верили авторитету великого врача древности Галена. По его мнению, в левом желудочке сердца бушует огонь, который способствует очищению крови. Знания анатомии среди хирургов низшего разряда были особенно слабыми. В предписании для акушерок около 1480 года описывалось, как нужно действовать при выполнении кесарева сечения. В нем было сказано: «Многие матери, умирая или когда они чувствуют, что должны умереть, просят освободить ребенка с помощью разреза. В этом случае квалифицированная акушерка должна разрезать одну сторону, но не правую; потому что у мужчин сердце находится слева, а у женщин — справа».

Для простого горожанина или тем более крестьянина врач с академическим образованием был доступен далеко не всегда. Даже состоятельные пациенты нередко обращались к ним не сразу, а пробовали лечиться сами. Разумеется, во все времена существовала и народная, домашняя медицина. В домашнем шкафчике стояли настойки, сделанные по дедовским рецептам.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Пластичность мозга. Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга
Пластичность мозга. Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга

Открытие того факта, что мысли способны — даже в пожилом возрасте — менять структуру и функции мозга, это важнейшее достижение в области неврологии за последние четыре столетия.Норман Дойдж предлагает революционный взгляд на человеческий мозг. Он рассказывает о блестящих ученых, продвигающих пока еще новую науку о нейропластичности, и о поразительных успехах людей, жизнь которых они изменили, — примеры выздоровления пациентов, перенесших инсульт; случай женщины, имевшей от рождения половину мозга, который перепрограммировал сам себя для выполнения функций отсутствующей половины, истории преодоления необучаемости и эмоциональных нарушений, повышения уровня интеллекта и восстановления стареющего мозга. Методики, представленные в книге, будут интересны и полезны всем читателям.

Норман Дойдж

Медицина / Психология / Образование и наука