Медицинская и судебная психология

В. Штерн выделил три основные характеристики, влияющие на содержание показаний: характер стимульного материала; внешние условия, при которых воспринимается и воспроизводится стимульный материал, и индивидуальность самого свидетеля. При этом он придерживался той точки зрения, что свидетельские показания являются всегда недостоверными из-за ошибок памяти, а чем больше времени проходит от самого события до дачи показаний, тем больше в них искажений, обусловленных указанными ошибками. Это же мнение разделял Г. Гросс и некоторые отечественные исследователи, писавшие, что показания без ошибок являются скорее исключением, чем правилом, – это О.Б. Гольдовский, А.В. Завадский, А.И. Елистратов. При этом А.Ф. Кони считал, что преднамеренное искажение событий – более значительная проблема, чем естественные ошибки памяти.

Интересными для нас представляются и некоторые классификации ошибок и неточностей в свидетельских показаниях, составленные исследователями начала века. О.Б. Гольдовский выделил три вида ошибок и неточностей: пропуски событий и предметов, которые имелись в действительности; добавление того, чего не было; искажение информации. А.Н. Бернштейн описал два основных типа ошибок: выпадение отдельных деталей и «истинные ошибки», которые подразделил на искажение имевших место фактов и привнесение новых деталей. При этом один из основных тезисов А.Н. Бернштейна гласил, что человек воспроизводит не то, что происходило на самом деле, а то, что он воспринял; не сами события, а свои представления о них.

Интересна также предложенная А.Ф. Кони классификация ложных показаний с выделением четырех их типов: 1) показания, данные под влиянием гипнотических внушений; 2) показания под влиянием самовнушения (к этой категории он относил в ряде случаев и показания детей); 3) искажения в свидетельских показаниях под влиянием патологических состояний и 4) сознательная ложь.

О.Б. Гольдовским были описаны и причины возникновения неточностей в показаниях, при этом основными из них он считал «нормальные ошибки памяти», под которыми понимал постепенное «выпадение» и ослабление информации с течением времени; «патологические страдания памяти» и «патологическую ложь». Дополняли этот перечень плохо развитая наблюдательность; склонность к фантазированию и внушению, в том числе и внушающее влияние вопросов следователей, судей и других лиц, дающих показания по данному делу; «естественная» склонность большинства людей с помощью «душевной ретушовки» заполнять пробелы в воспринятой информации в случае ее неясности и нечеткости до образования законченного целостного образа.

Большое значение при оценке свидетельских показаний в тот период времени придавалось первому самостоятельному рассказу свидетеля, еще до вопросов следователя, поскольку, как считали большинство исследователей, ответы на вопросы всегда содержат ошибки, так как часто сам вопрос навязывает ответ. Это положение было подтверждено экспериментами В. Штерна, в результате которых он установил, что одна четвертая часть ответов свидетелей была внушена вопросами следователя и при допросах ошибок в показаниях в 5,5 раза больше, чем при свободном самостоятельном рассказе. Первый допрос ценен еще и потому, что чем больше свидетель допрашивается по поводу случившегося события, тем больше его показания превращаются, по мнению О.Б. Гольдовского, не в «воспоминания виденного, а в воспоминания о данном уже прежде показании».

Чтобы можно было дать точную и объективную оценку показаниям, предлагалось в протоколы допросов, особенно если речь шла о детях, записывать как ответы, так и задаваемые вопросы.