Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

— Да! — сказала Синцзы. — Только что, только что я услышала стук в дверь, когда открыла, он стоял прямо там, к тому же улыбнулся мне, заговорил и позвал меня по имени. Можно ли обознаться?!

Голос выдавал, что девушка на грани слёз, очевидно, перепуганная донельзя.

— Стук в дверь?

— Да, только что снова немного стучал, я уже не осмелилась прислушиваться…

Как раз на этом, Сюэ Сянь, у кого всегда чесались руки, постучал.

Тук-тук-тук…

За дверью пожилая и молодая обе заплакали от страха.

Сюаньминь, не находя слов, убрал его лапу.

Цзян Шинин молчал.

В конечном счёте — лишь целую вечность спустя — на стук всё же ответили. Открыл дверь кроткий и учтивый с виду старик с седеющими волосами.

За стариком по пятам следовали, дрожа от страха, два человека: один — убежавшая прежде в испуге Синцзы, другой — пожилая женщина маленького роста, что почти наверняка и была тётушкой Чэнь.

Чтобы больше никого не напугать, Цзян Шинин уже вернулся к бумажному облику, пока что скользнув в карман к Сюэ Сяню, но не удержался и чуть высунул голову, наблюдая за развитием событий. Как-никак, неприятности создал он.

— Дядя Чэнь… — прошептал он, заметив седовласого старика.

Он был знаком с каждым в аптеке семьи Фан, а некоторых, можно сказать, даже знал хорошо. Дело в том, что семья Фан и семья Цзян начали общаться ещё много-много лет назад; в одной семье из поколения в поколение были врачами, в другой ещё предки готовили и продавали лекарства, и, познакомившись однажды по воле случая, они всегда поддерживали связь.

В детстве Цзян Шинин приезжал в гости к семье Фан, а позднее его старшая сестра и вовсе вошла в семью Фан, выйдя замуж.

Когда он был ребёнком, дядя Чэнь и тётушка Чэнь готовили для него сладкие хлебцы[120].

Старые друзья увиделись вновь, но уже разделённые, как инь и ян. Стоя лицом к лицу, даже позвать друг друга, как звали прежде, оказалось тяжело.

Слух дяди Чэня стал уже не тот, что в расцвете лет, он был слегка глуховат и совсем не слышал бормотания Цзян Шинина.

Щуря мутные глаза, он обвёл взглядом «оборотней с призраками» перед дверью и, не сдержавшись, заговорил:

— Позвольте узнать, господа… с чем пожаловали?

Тётушка Чэнь подмигнула Синцзы позади:

— Разве ты не говорила, что видела молодого господина Цзян? Где он? Разве все эти люди не живёхоньки? — прошептала она на ухо.

Синцзы недоумённо качнула головой, показывая, что и сама не понимает, в чём дело.

Тем, кого группа вытолкнула на передовую давать объяснения, оказался всё так же Каменный Чжан.

— Прошу простить за беспокойство, — Каменный Чжан повёл себя достойно человека, что постоянно имеет дело с важными господами. Хотя когда представал перед Сюэ Сянем и остальными, он неизменно пугался до крайности, однако лицом к обычному человеку всё же подходил к приличиям очень серьёзно.

Он сложил руки в приветствии и сказал:

— Мы пришли из уезда Нинъян округа Хуэйчжоу, чтобы найти…

Он вдруг замялся, отвернул лицо и, подавая знаки глазами, обратился к Сюэ Сяню:

— Найти кого?

Ещё до того как Сюэ Сянь ответил, тётушка Чэнь непроизвольно перебила:

— Чтобы найти… молодую госпожу?

Цзян Шинин прошептал:

— Верно.

— Верно! — кивнул Каменный Чжан.

— Именно! — выпалила Синцзы. — Я говорила, что это не совпадение! Едва я увидела молодого господина Цзян, как пришли люди из Нинъяна! Неужели у меня правда не помутилось перед глазами? Тогда… тогда… молодой господин Цзян…

Дядя Чэнь шикнул на неё и, снова обернувшись к Каменному Чжану, коротко сложил руки в приветствии:

— Господин, позволю себе спросить, есть ли у вас знак, подтверждающий ваши слова?

Каменный Чжан снова остолбенело повернул голову и спросил беззвучно, преувеличенно обозначая губами: «Есть — подтверждающий — знак?»

Сюэ Сянь только хотел сказать, что нет, как вдруг будто вспомнил о чём-то и хлопнул в ладоши:

— Точно!

На этом он бесцеремонно нырнул рукой в потайной поясной мешочек Сюаньминя.

Растерявшись на миг, Сюаньминь схватил и крепко сжал руку, копошащуюся в его потайном мешочке:

— Что ты хочешь найти…

— Уже нашёл, — Сюэ Сянь пошевелил запястьем, — отпусти.

Сюаньминь разжал руку, и Сюэ Сянь убрал свою злокозненную лапу. В пальцах он держал серебряный лекарский колокольчик.

Прежде, когда Цзян Шинину нести было неудобно, он мимоходом запихнул его в потайной мешочек Сюаньминя, а теперь так же мимоходом вынул, словно мешочек был его собственным.

— Этот лекарский колокольчик может считаться подтверждающим знаком? — лениво спросил Сюэ Сянь, подав колокольчик.

Всё это время он сидел на каменной статуе у двери, наполовину закрытый Каменным Чжаном, и лишь теперь, когда подал голос, тётушка Чэнь и остальные обратили взгляды на него.

Пристально глядя, Синцзы изучила его сверху донизу, зарделась вдруг и застенчиво спряталась за спиной у дяди Чэня.

Дядя Чэнь в итоге мельком посмотрел на серебряный лекарский колокольчик и сказал:

— Я видел его раньше, в былые времена лекарь Цзян всегда носил его с собой.

Он увидел слово «Цзян», выгравированное на одной стороне лекарского колокольчика, и вернул его Сюэ Сяню.