Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Изумлённый, Сюэ Сянь как раз услышал, как напротив заговорила Синцзы с плаксивым выражением на лице:

— Я уже больше пяти лет с молодой госпожой, если с ней что-то случится, как же мне жить!.. Я так волнуюсь, не могу усидеть дома, не прогоняйте меня из экипажа, я обещаю не мешать.

— Помешать-то ты не помешаешь, мне, в общем-то, всё равно, если будет больше людей, просто… — протянул Сюэ Сянь и сказал как бы между делом: — Вы должны внутренне подготовиться.

Тётушка Чэнь и Синцзы обе остолбенели, не поняв сразу, что он имеет в виду.

Однако не дожидаясь, что они отреагируют, заговорил Лу Няньци:

— Ладно, почти установилось, они больше не двигаются, стоят на одном месте. Это… заброшенная деревня? Почему все дома разваливаются?

— Заброшенная деревня?! Деревня Вэнь? О Небеса!.. Почему они сбежали туда? Там ведь давно уже не осталось людей! Не только не осталось людей — ещё и нечисть водится! Кто же там выживет!

— Что?

— Старый Чэнь! Старый Чэнь! Дело жизни и смерти, ай! Гони лошадь побыстрее… — застучала по стенке экипажа тётушка Чэнь.

Причина, по которой Сюэ Сянь и остальные всё ещё были на дороге у южной горы, заключалась как раз в том, что волшебные палки этого недоучки Лу Няньци то действовали, то нет, а другая сторона постоянно была в пути. Если они желали определить в итоге местонахождение противника, то должны были сократить расстояние как можно сильнее.

Теперь, когда другая сторона наконец остановилась, у Сюэ Сяня и остальных, разумеется, не нашлось терпения и дальше так тянуть, преследуя обычным способом.

— Усядьтесь понадёжнее, — сказал Сюэ Сянь многозначительно, повернувшись к тётушке Чэнь и Синцзы, что были напротив.

Едва тётушка Чэнь, как раз стучавшая по стенке, повернула голову, как повозка резко качнулась.

— Айю! — подпрыгнув, тётушка Чэнь решила, что экипаж съехал на какую-то ухабистую дорогу, и торопливо схватилась за деревянную рейку на стенке.

Тут же вслед за этим откуда ни возьмись взревел свирепый ветер, с повозкой что-то случилось, и она вся стремительно накренилась.

Лошадь в упряжи безумно заржала.

— В чём дело, а, в чём дело, это… — тётушка Чэнь едва не выпустила рейку, напуганная так, что готова была разрыдаться. Синцзы мёртвой хваткой вцепилась в её предплечье и пронзительно закричала.

— Девочка, сделай милость, будь чуток потише, — Сюэ Сянь поднял руку, и дверца экипажа с грохотом захлопнулась накрепко — так, что не откроешь, сколько ни пытайся. — Дверь плотно закрыта, не выпадешь.

Тётушка Чэнь и Синцзы уставились на него круглыми глазами, словно увидели призрака…

— Ты сейчас коснулся двери?.. — сказала Синцзы оцепенело. — Как эта дверь…

Ещё не успев восстановить ясность ума после испуга, она ощутила, как накренившаяся повозка стала вдруг лёгкой, и сердце её подпрыгнуло следом.

Эта внезапная лёгкость ощущалась так, словно нечто подняло ввысь весь экипаж разом.

Пожилая и молодая дрожащими руками отодвинули занавеску.

— А-а-а-а!.. — пронзительно закричали они одновременно.

— В-в-взлетели!!!

Сюэ Сянь прочистил уши и внезапно раскаялся.

Он ткнул Сюаньминя в поясницу:

— Святоша, затащишь того, что впереди…

— А-а-а!..

Он ещё не договорил, как от возницы уже донёсся такой же душераздирающий вопль.

Сюэ Сянь: «…А как же невозмутимый характер?»

Снежно-белый рукав Сюаньминя метнулся за занавеску, тут же послышался шум, и старый Чэнь со звонкими криками головой вперёд влетел внутрь повозки.

Пока он с закрытыми глазами безрассудно сопротивлялся изо всех сил, Сюаньминь попросту втащил его через окно.

Вопли не затихали до тех пор, пока он не осел бессильно в экипаже.

Когда все оказались внутри, Сюэ Сянь лениво высунул руку наружу и слегка взмахнул.

Синцзы смотрела, целиком оцепенев…

Экипаж снова накренился, и в этот раз тётушка Чэнь не смогла ухватиться крепко. Она повалилась вбок, и остолбеневшая Синцзы от её толчка, нисколько не сопротивляясь, тоже упала на сторону, налетев на сидевшего с самого краю Лу Няньци.

Няньци, хватаясь за свои ветки и чувствуя, что жить ему больше незачем, оказался с треском впечатан в стенку.

В сердце призванной Сюэ Сянем бури лошадиная повозка вновь взмыла вверх и сквозь ржание понеслась прямо через облака.

А едва ли не в мгновение ока из облаков ринулась вновь к земле.

Тётушка Чэнь и Синцзы уже застыли, как деревянные петухи, и когда повозка опять накренилась, скользнули к стенке с другой стороны.

Лу Няньци молчал.

Синцзы и тётушке Чэнь показалось, что экипаж опустился обратно на землю за единственный вздох.

— На месте, — Сюэ Сянь шевельнул пальцем — дверь повозки сразу распахнулась, и картина снаружи предстала глазам сидящих внутри…

Как и говорила тётушка Чэнь, перед ними действительно оказалась заброшенная деревня: потемневшие дома рушились, буйно разрастались сорные травы — и не было ни капли живого дыхания. Ясное небо разливалось светом, на востоке уже побелело — полагалось, что это наисвежайший час во всём дне, однако войти туда всё ещё никто не осмелился бы.