Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

В мгновение, когда рана в пасти тигра Сюаньминя разорвалась окончательно, из чёрной дыры протяжно разнёсся свист дракона. Тут же вслед за этим толстая белая кость высвободилась из-под земли, устремилась в руку Сюэ Сяня и в миг, когда коснулась его ладони, словно расплавилась от огня. По чуть-чуть проникая сквозь бледную кожу ладони, она влилась в его тело.

Ощущалось это совсем так, как если бы кто-то зажёг огонь на его ладони и тот прошёл через всё тело по ста каналам, прожёгши путь в сердце, а от поясничных позвонков пробрался прямиком в мозг.

Мгновение Сюэ Сянь ощущал лишь, что весь он — вся его кровь, все его мышцы и кости — горит в огне и от жара тело вот-вот распухнет; кроме этого, он не воспринимал ничего, даже забыл, в каком месте находится и с какой ситуацией столкнулся, — только помнил смутно, что рядом Сюаньминь, на кого можно положиться.

Лишь спустя длительное время он нашёл вещь, что могла смягчить прожигающее ощущение.

Он очень долго не мог оторваться от этой вещи, охлаждаясь, и только когда голова его от жара превратилась в котёл кашицы, мало-помалу пришёл в себя. Лишь открыв наконец глаза и рассмотрев своё положение, он обнаружил, что, сам того не поняв, вернулся в тело дракона. И судя по опрокинутой среди зарослей травы двухколёсной повозке и тому, что растения там же пребывали в полнейшем беспорядке, превратился он крайне спешно…

А той так называемой «вещью, что могла смягчить прожигающее ощущение», к несчастью, оказался Сюаньминь…

Вернувшийся в тело дракона, сейчас он обвивался вокруг Сюаньминя, насколько только было возможно. И ладно бы, если бы лишь обвивался, но он ещё безостановочно тёрся о Сюаньминя чешуёй, пытаясь пройтись по Сюаньминю — этой природной льдине — каждым нестерпимо горевшим участком…

Сюэ Сянь растерял слова.

И как быть? Он малость теряет лицо…

Величественный дракон от тяжкой жизни стал крупным хищным любимцем. По его виду, выражавшему, как ему досадно, что он не может обвить вокруг Сюаньминя всё тело целиком, знающий подоплёку мог сказать, что в момент отчаяния он с помощью Сюаньминя смягчил жар; незнающий… счёл бы его излишне прилипчивым.

Ключевая проблема состояла в том, что, кроме него самого, никто другой не мог знать об убийственном жаре — его «подоплёке», в том числе и обвитый Сюаньминь.

Нацепив на своё драконье лицо выражение, ясно говорившее, что у него не осталось причин жить, Сюэ Сянь украдкой скосил взгляд на Сюаньминя.

Хотя его и обвивал громадный чёрный дракон, он по-прежнему стоял там совершенно спокойный, непоколебимый перед восемью ветрами[136], глаза его были прикрыты, одна рука была сложена в буддийское приветствие, а другая чуть перебирала медные монеты в связке. Неизвестно, повлияла ли на них так драконья кость Сюэ Сяня или что-то ещё, но монеты эти выглядели немножко иначе, чем раньше.

Прежде Сюэ Сянь заимствовал одухотворённую ци медных монет, чтобы лечить мускулы и кости, и теперь у него была с ними неясная связь, как будто между ним и медными монетами протянулась нить.

По мере того как Сюаньминь большим пальцем тёр края медных монет, Сюэ Сянь смутно ощущал, как нечто в монетах ослабляется, а на их поверхности при этом едва различимо растекался яркий маслянисто-жёлтый цвет, словно они собирались наконец сбросить слой тёмной окиси.

Ему вдруг пришло на ум, как Сюаньминь раньше упоминал, что на эти пять монет наложены печати, из которых две уже начали ослабевать, и вероятно, не пройдёт много времени, как появится благоприятная возможность, чтобы эти две печати разбить.

Судя по нынешнему виду Сюаньминя, прямо сейчас, должно быть, как раз наступила та самая благоприятная возможность.

Сюэ Сянь увидел, что Сюаньминя вовсе не трогает обвившееся вокруг него нечто, и то лёгкое ощущение «потери лица» вмиг истаяло, как дым. Температура тела Сюаньминя сейчас была для него в самом деле исключительно приятной. Как только перестал чувствовать себя осрамлённым, он окончательно отбросил стыдливость и уверенно ухватился за Сюаньминя — сначала снизить температуру, а дальше видно будет.

Медные монеты в руке Сюаньминя время от времени вздрагивали, и с каждым вздрагиванием в теле Сюэ Сяня возникало неописуемое неприятное покалывание — как будто вытягивалась, приподнимаясь, каждая драконья чешуйка, и пылающий под кожей жар изливался наружу сам собой. Подобная связь с медными монетами пускай и была для Сюэ Сяня непривычной и несколько таинственной, но сейчас оказалась полезна, так что он вовсе не принимал её близко к сердцу.

Щёлк…

Мягкий звук, подобный щелчку механизма, как будто донёсся изнутри головы, и Сюэ Сянь, ещё сменяющий жар на прохладу, потерянно раскрыл глаза и снова несколько раз потёрся громадным драконьим телом, обвивающимся вокруг Сюаньминя. Он лениво поднял голову, упёрся в плечо Сюаньминя и, посмотрев на другую сторону, увидел, что медные монеты в руке Сюаньминя уже изменились: две из них полностью сбросили неприметную тёмную оболочку, став яркими и блестящими и показав таящуюся в них обильную и мощную одухотворённую ци.