Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Однако, повернувшись, он увидел также и рану на руке Сюаньминя, потирающей медные монеты. Рана проходила поперёк пасти тигра, и алая кровь капля за каплей вытекала наружу и вдоль тыльной стороны руки сбегала на землю, а на самой земле уже виднелось порядочное количество перемежающихся кровавых пятен.

С одного взгляда было ясно, как появилась эта рана, и у Сюэ Сяня обнаружился редкий проблеск совести и проснулась капелька раскаяния в сердце. Он задумался о том, что всё его тело — тело величественного дракона — было драгоценным, например, его драконья чешуя или, допустим, слюна дракона… Словом, остановить кровь ему было не труднее, чем поднять руку.

Таким образом некто, чей мозг готовился на пару, свесил голову и лизнул рану. Когда вкус крови коснулся кончика языка, жар в голове Сюэ Сяня мгновенно рассеялся. Палец, которым Сюаньминь потирал медные монеты, вдруг тоже остановился, и Сюаньминь, не проронив ни звука, открыл глаза.

Сюэ Сянь молчал.

Назрел вопрос: вернёт ли он своё достоинство обратно, если объяснит «подоплёку» сейчас?

Глава 54: Старый барабанный напев (1)

У этого Старейшего поднялась драконья чешуя на всём теле, он надолго закаменел и, лишь когда увидел, скосив взгляд, что рубец в пасти тигра Сюаньминя заживает с заметной скоростью, пришёл в себя и сказал вдохновенно:

— Смотри, кровь уже не течёт, не должен ли ты поблагодарить меня?

Сказав это, он прежде всего убедил сам себя и тут же почувствовал себя правым и действующим обоснованно — таким образом потерянное только что достоинство как будто вернулось, и он вмиг оживился.

Однако теперь он заметил, что, раскрыв глаза, Сюаньминь уже очень долго стоит на месте, морща брови, и ни опускает руку, сложенную в буддийском приветствии, ни убирает связку медных монет с разбившимися печатями; он даже не взглянул на облизанную Сюэ Сянем рану…

Странно.

Сюэ Сянь выпрямил шею, но угол в таком положении был слишком высоким; пусть даже, возвращаясь в тело дракона, он отчасти сдержался и слегка ограничил свой размер, чтобы не похоронить Сюаньминя заживо, однако подлинное тело, в конце концов, было подлинным телом, и пусть он и уменьшил его немного, оно всё ещё было огромным. Поразмыслив, он молча наклонил голову, опустил шею и посмотрел на Сюаньминя, почти лёжа на земле.

Когда он изменил угол, выражение лица Сюаньминя стало видно гораздо яснее. Брови его были чуть нахмурены, тонкие губы — плотно сжаты, а глаза — хоть и открыты, но затянуты чёрным туманом, бездонные, они были лишены даже малейшего проблеска света. От этого взгляд его никуда не падал и казалось, будто он ещё не очнулся от некоего кошмарного сна.

Что встревожило сердце Сюэ Сяня ещё сильнее, так это то, что кровеносные сосуды с левой стороны шеи Сюаньминя проступили особенно отчётливо: словно синюшная паутина, они расползались от нижней челюсти прямиком под воротник буддийских одеяний. На фоне кожи Сюаньминя и его белых, как снежное облако, монашеских одежд в этой жути проступала невыразимая порочность.

Хотя Сюэ Сянь был из тех, кто не придаёт значения ни кровотечениям, ни потере плоти, но, увидев этот узор, и он на миг остолбенел. Он тотчас бессознательно занёс и изогнул драконью лапу и немного сдвинул левую полу монашеских одежд Сюаньминя.

— С-с-с…

Подобные паутине кровеносные сосуды расползлись по всему плечу, а вдоль мышц плеча и спины узор к тому же ещё сильнее уходил вглубь.

— А это ещё что такое?! — с сосредоточенным видом прошептал Сюэ Сянь и лапой привёл полу одежд Сюаньминя в порядок. Учитывая, как оно распространялось, не пройдёт много времени, и эти следы могут покрыть большую часть тела Сюаньминя, если не всё целиком, точно обратив возвышенного монаха прямиком в демонического.

Как ни посмотри, состояние Сюаньминя было ненормальным. Только не понять: если сейчас внезапно разбудить его, не вызовет ли это проблем?

Сюэ Сянь чуть призадумался, затем на пробу пару раз взмахнул перед Сюаньминем драконьей лапой. Сюаньминь совершенно не отреагировал, даже не моргнул, его непроглядно-чёрные глаза всё так же заволакивал плотный туман.

Так, почему этот Святоша раскрыл глаза только что?

Ах, верно, его лизнули.

Но неизвестно, было ли дело в раздражении раны в пасти тигра или же в драконьей слюне…

Немного поразмыслив, Сюэ Сянь лизнул кончиком языка по большей части уже зажившую рану Сюаньминя, и Сюаньминевы пальцы слегка дёрнулись.

Ну не может же быть, мать вашу, чтобы он должен был лизать до тех пор, пока этот Святоша не очнётся?! На что это вообще похоже!

Что за полнейшее безобразие? Если бы он не понимал характер Сюаньминя, не знал, что Сюаньминь всегда серьёзен и никогда не забавляется, то уже заподозрил бы, не разыгрывает ли тот его нарочно. И хорошо ещё, что в такую ситуацию попал Сюаньминь, будь на его месте другой человек…

Сюэ Сянь представил, как собирается лизнуть кого-то другого, и ощутил, что мозг его вот-вот взорвётся от омерзения.

Он яростно содрогнулся, уставился в лицо Сюаньминя, щурясь, и подумал про себя: «Если так и не очнёшься, я устрою тебе “омовение”…»