Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Шицзю смотрел на Няньци, не поднимая взгляда и ничего не говоря.

Прошло немало времени, прежде чем он, увидев, что Няньци всё так же совершенно не двигается, снова заговорил тихо:

— В то время я ещё не очень разбирался, полагал, придумаю способ продлить — и всё будет хорошо, пусть даже… он будет расти несколько замедленно, лишь бы выжил — этого достаточно. Какой бы ни была жизнь, само по себе жить — уже неплохо, и я хотел лишь, чтобы они были в порядке, были живы. Однако…

Однако никак не ожидал, что после продления жизни Няньци несчастье случится с Лу Юанем.

Равноценный обмен.

Договорив, он наконец поднял взгляд и посмотрел на Сюаньминя:

— Мы пока не выбрались из гробницы, впереди остался отрезок, в конце которого можно выйти, на нём нет ничего опасного. Мог бы ты сделать мне одолжение и понести Няньци?

Сюаньминь взглянул на него:

— Последняя просьба?

Шицзю остолбенел, издал тихое «Мгм» и, снова вздохнув, сказал:

— Иначе я прошёл этот путь напрасно.

Сюаньминь открыл рот, но не успел ничего сказать — заговорил Сюэ Сянь в потайном мешочке:

— Глубина этого водоёма по меньшей мере десяток чжанов[65], как вы собираетесь взобраться, чтобы продолжить идти?

Договорив, он, не дав остальным возможности ответить, проворно продолжил:

— Может… я выплюну воду, что вобрал, чтобы вы выплыли наверх? Прекрасное решение, бережёт время и силы!

Шицзю растерял слова.

Сюаньминь сказал равнодушно:

— Не утруждайся, раз уж поглотил, просто удерживай дальше.

Сюэ Сянь задохнулся от гнева.

Как раз когда они разговаривали, старик Лю, что всё это время молчал, слегка похлопал Шицзю и поднял руку, указывая куда-то.

Они с Сюаньминем проследили взглядом направление его пальца и увидели, что там на стене водоёма есть чёрная тень высотой с человека.

Они подошли на несколько шагов и, как только взглянули поближе, обнаружили, что это, как ни неожиданно, железная дверь.

Вот только неизвестно, как давно она здесь вымачивалась, замок и щель между дверью и стеной уже нещадно заржавели, а применить талисман Сюаньминя внутри гробницы было невозможно, так что им пришлось надолго задержаться, чтобы разбить камнями безжалостно заржавевший замок.

Когда железная дверь отворилась, скрежет был до того пронзительным и режущим слух, что даже Няньци, целую вечность пролежавший ничком на земле без сознания, раскрыл глаза.

— Очнулся? — тут же заметил его Шицзю. — Можешь встать? Если можешь, так хватит лежать. Хочешь выйти — придётся идти самому, никто здесь не будет тащить тебя на спине.

Только Няньци пришёл в себя, и он снова вернул небрежный тон, не проявляя ни капли желания улучшить братские отношения.

— Я знаю, — Няньци выпил не один глоток воды, вкус которой, вероятно, не мог быть особенно приятным, и от жжения в горле голос его был немного хриплым. В прошлом, если Шицзю говорил вот так ни холодно, ни тепло, Няньци непременно вворачивал в ответ пару слов, и лицо его тоже не бывало слишком тёплым. Однако в этот раз он впервые в жизни не стал возвращать колкость, только, не проронив ни звука, пошатываясь, вскарабкался на ноги и постучал кулаком по груди, откашливая оставшуюся в горле воду.

Неподалёку от его ног уже некоторое время сушился Цзян Шинин в бумажной форме, он наконец-то подсох настолько, чтобы не разорваться от единственного прикосновения.

Сюаньминь подошёл, поднял его, бросил в потайной мешочек поверх напившейся до предела жемчужины и только после этого прошёл за остальными сквозь железную дверь.

За дверью была косая лестница, ведущая наверх; вероятно, когда-то ремесленник, строивший гробницу, оставил её, чтобы выйти из водоёма, когда полностью уложит кирпичи. Другой конец лестницы выходил на ещё один проход к гробнице, похоже, симметричный тому, через который они прибыли прежде.

В точности так, как и говорил Шицзю, впереди как будто не было ничего угрожающего. На протяжении всей длинной лестницы не оказалось даже страшных рисунков, вопреки всем ожиданиям, она была безопасной.

Когда они подошли к последним ступеням, бумажный талисман Сюаньминя наконец смог загореться.

Однако в тот же миг, как пламя вспыхнуло, оно разожгло несколько странный запах, слабо распространяющийся повсюду.

Цзян Шинин в потайном мешочке вдруг подал голос:

— Погодите, не двигайтесь! С этим запахом что-то не так!

Глава 28: Кости в глубинах (5)

— С каким запахом? — услышав сказанное, Лу Няньци задержал дыхание, а открыв рот, чтобы сказать пару слов, как будто вспомнил что-то и зажал его рукой, похоже, опасаясь, что через него может проникнуть нечто странное.

Только после вскрика Цзян Шинина Сюэ Сянь, чьи пять чувств были острее, чем у обычных людей, в том числе и у Сюаньминя, смутно уловил совсем-совсем слабый…

— Запах растений, — сказал вдруг Сюэ Сянь.

Этот запах растений походил на тот, какой бывает от выступившего сока, когда разотрёшь в руках листву или стебли какой-нибудь травы, он не был приятным, но и неприятным его тоже было не назвать; однако ощутить такого рода аромат в гробнице, куда не проникает и капля дневного света, было крайне странно.