Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Он честно стоял там в темноте, брошенной рукой Сюань Миня, не двигаясь, кроме как моргнуть один раз, его ресницы нежно хлопали по ладони и пальцам Сюань Миня.

Пальцы Сюань Миня дернулись, и он убрал руку.

Он не смотрел на Сюэ Сяня, как будто он действительно был «вне поля зрения, вне ума». Сюань Минь легко сказал:

— Хорошо, пошли.

Эта черная птица действительно снова стала послушной. Ворон молча стоял на плече Сюань Миня, время от времени крадя смущенный взгляд на Сюэ Сяня, а затем украдкой отводя глаза снова, как будто он внезапно осознал их ситуацию. И Сюань Минь, похоже, сделал с птицей что-то еще, потому что, пока они шли с ней в деревню, испуганные взгляды жителей не преследовали их.

— Где птица-призрак? Как она могла исчезнуть?

— Да, оно же было просто здесь…

Когда они оставили позади ропот жителей деревни, Сюэ Сянь понял, что волнение, вызванное глупой птицей, имело и хорошую сторону: теперь в самой деревне стало намного тише, на улице не было ни одного человека.

Они пошли по маршруту, указанному им солдатом. Теперь они достигли пруда и перешли на простой узкий мост через него.

Но буквально через несколько шагов они услышали чей-то голос из-под моста.

Не останавливаясь, Сюэ Сянь посмотрел вниз и увидел двух женщин, которые рано вставали на корточках на каменной платформе у края пруда, стирали одежду и болтали под легким плеском воды.

— Ай… какой позор. Прошлой ночью скончался старый дядя Ли, который живет на западной стороне деревни, — вздохнула женщина в пальто цвета финика.

— Говорят, что он спрятал веревку и повесился у кровати. Когда он умирал, его рука сжимала красный вышитый халат.

— Старый Ли? Разве он не потерял свои шарики пять или шесть лет назад? Как он вообще знал, как вешаться?

Женщина в пальто цвета финика покачала головой.

— Вы знаете, как тетя Ли умерла от болезни несколько лет назад? Ли и другие боялись, что их отец не сможет пережить ее смерть, поэтому воспользовались тем фактом, что он сошел с ума, и сказали ему что тетя Ли приехала в город только к врачу. Помните?

— Я помню, как слышала об этом. Они сказали, что каждый день Старый Ли будет забывать все, что было в предыдущий день, поэтому постоянно спрашивал сына: «Где твоя мать?»»

— Да, но, видимо, недавно он снова пришел в сознание и понял, что его сыновья лгут ему, и что тетя давно умерла, — вздохнула женщина в пальто цвета финика.

— Раньше, когда Старый Ли был тупым, он все еще мог выжить изо дня в день. Но после того, как он проснулся, он потерял волю к жизни. Как только сын отвел глаза от своего отца, Старого Ли нашел быстрый выход.

— Ай… некоторые вещи лучше оставить неизвестными…

К тому времени, как две женщины закончили говорить, Сюэ Сянь и Сюань Минь уже перешли мост. Однако солдат, казалось, дрогнул, глядя в пространство, паря прямо там, на мосту, прежде чем снова поспешить за Сюэ Сянь.

— Мы здесь… — тон солдата казался нерешительным. Он указал на небольшую глинобитную хижину у дороги: снаружи в доме было три комнаты, две рядом, а третья зажата позади них — две спальни и кухня.

Пока солдат говорил, в доме произошло движение, и одна из дверей спальни была распахнута. Оттуда вышла женщина с волосами, собранными в пучок. В руках она держала красочный декоративный узел, на который был завязан засохший панцирь черепахи.

Она возилась с узлом и повесила его на гвоздь у двери. Поглаживая панцирь черепахи, она смотрела назад.

В этот момент Сюэ Сянь подумал, что видел их. Но ее взгляд только скользнул по ним так легко, как стрекоза по воде, и приземлился позади них у ворот деревни. Затем она отвернулась, поправила табличку и вернулась внутрь.

— Пойдем, — сказал Сюэ Сянь.

Но, не услышав ответа, он обернулся и увидел, что лицо солдата мокрое — он заплакал.

Как во сне, он последовал за Сюэ Сянем к двери, но не вошел, вместо этого онеменно уставился на этот декоративный узел. Казалось, он хотел прикоснуться к панцирю черепахи, но без рук все, что он мог делать, это смотреть. Некоторое время он смотрел на узел, затем повернулся и посмотрел в окно на женщину внутри.

— О какой традиции этот узел? — спросил Сюэ Сянь.

Солдат сделал паузу, подавив рыдания, и сказал:

— Мы используем панцири черепах Гуй, чтобы обозначить «возвращение», Гуй. В этой области у нас есть традиция, когда если кто-то ушел и еще не вернулся, этот узел должен помочь вернуть их.

Новый узел каждый месяц — с весны и лета до осени и зимы.

— Я… — Мужчина с тоской оглянулся на женщину, стоявшую на кухне в дыму от печи. Он снова замолчал, затем сказал:

— Я передумал… Не позволяйте ей видеть жетон.

Казалось, он не видел ее много лет — он не мог оторвать глаз. И только спустя долгое время он заставил себя оглянуться на Сюэ Сяня и Сюань Миня.

— Могу я попросить вас закопать жетон перед домом?

Сюэ Сянь посмотрел на его опустошенное лицо и кивнул.

— Хорошо, — сказал он. — Пока ты уверен. Как только мы похороним это, мы уйдем и больше не вернемся. Если ты снова передумаешь… никто не сможет тебе помочь.