Мекленбургская принцесса (СИ)

- Бопре? - на всякий случай уточнила Шурка. - Ну, да, он красавчик. Такие всегда нравятся женщинам.

- Что бы ты понимала, - засмеялась сквозь слезы Марта и взъерошила своей невероятной дочери волосы. - Нет, с тобой и впрямь происходит что-то неладное, и я никак не могу понять - хорошо это или плохо!

- Прости, мама, - искренне отвечала ей девочка. - Просто мне пришлось быстро повзрослеть.

- Тебе не за что извиняться, по крайней мере - передо мной. Я твоя мать и буду любить тебя, чтобы не случилось. Но вот перед господином фон Гершовым - тебе извиниться совсем бы не помешало. Все-таки он, не раздумывая, пришел к нам на помощь, и без него мы бы вполне могли опять попасться разбойникам. Так что он - наш спаситель и заслуживает благодарности, а не неприличных, для столь маленькой девочки, как ты, расспросов.

- Хорошо, - не стала перечить дочка. - Я немедленно пойду и попрошу прощения у этого благородного господина. Тем более, что он очень милый и ничуть не меньший красавчик, чем этот мерзкий гугенот. Ей-богу, если они все таковы, то я начинаю понимать французского короля, устроившего Варфоломеевскую ночь!

- Не смей никогда так говорить, - снова нахмурилась мать. - Если кто-то услышит, как ты оправдываешь папистов, тебе не поздоровится! К тому же, мерзавцы встречаются везде, вне зависимости от веры. Это, кстати, мне твой отец говорил, а уж он-то действительно ненавидел католиков!

- А почему?

- Ну, как тебе сказать... его собирались сжечь на костре.

- Но кто?

- Мой отец. Курт Рашке.

- Господи, час от часу не легче! Но за что?

- Долгая история, моя девочка. Когда твой отец появился в нашем городке, он был еще очень юн, но так красив, что мало кто мог устоять перед ним. Мы с моей сестрой - Авророй, не смогли. И так уж случилось, что у неё стал расти живот.

- И почему я не удивлена, - хмыкнула про себя Шурка.

- Когда это вышло наружу, мой брат попытался убить твоего отца.

- И что же случилось?

- Это был честный поединок, - вздохнула Марта.

- Какой кошмар!

- Да уж. И тогда мой отец подкупил лжесвидетелей, чтобы они обвинили юного принца в колдовстве...

- Погоди-ка, я, кажется, слышала эту историю, - начала припоминать Шурка. - Это ведь случилось в Кляйнештадте?

- Конечно, слышала, - пожала плечами мать. - Об этом сплетничали все служанки твоей благородной бабушки. Так что нет ничего удивительного, что слухи дошли и до тебя, моя девочка.

- Но как же он смог спастись... погоди, это же ты его спасла, ведь так?

- Да.

- Ты так его любила?

- Больше жизни!

- А теперь?

- Теперь... не знаю. Но мне очень неприятно, когда ты говоришь о моём возможном замужестве!

- Я больше не буду!

- Очень на это надеюсь. А теперь иди к господину фон Гершову, и попроси у него прощения.

Шурка вздохнула и направилась к тому месту, где сидел померанец. Он с хмурым видом поглядывал на воду, видимо прикидывая, когда лодка прибудет в очередной раз, но та ещё была очень далеко. Девочка тихо подошла к офицеру и присела рядом с ним на песок.

- Вы на меня сердитесь? - немного виновато спросила она.

- Нет, Ваша Светлость, - односложно ответил он, не повернув головы.

- Терпеть не могу, когда меня титулуют! - вздохнула Шурка. - Обычно ко мне так обращаются, когда собираются наказать.

- Вероятно, это случается довольно часто, - слабо улыбнулся тот.

- Язык мой - враг мой, - не стала отпираться принцесса.

- Вы что-то хотели?

- Да. Извиниться. Вы простите меня, господин фон Гершов?

- Я уже простил вас, Ваша Светлость.

- Ну, вот опять!

- Но, как мне называть вас?

- Друзья зовут меня Марией.

- Но вы принцесса...

- Я маленькая девочка, потому не будет никакой беды, если вы станете называть меня по имени.

- Хорошо... Мария.

- Вот и прекрасно, а как мне обращаться к вам? Так... господин фон Гершов, слишком длинно... Болеслав мне не нравится... давайте я буду звать вас Болеком?

Лицо померанца снова дрогнуло, и он поспешно отвернулся.

- Что случилось? - переполошилась Шурка. - Я опять сказала что-то обидное?

- Нет... просто, так меня называла только матушка и... ваш отец.

- Герцог Мекленбургский называл вас Болеком?

- Ну, да, а моего брата Лёликом. Это почему-то его забавляло.

- Странно... но если вас это обижает...

- Нет, отчего же. Если вам нравится, то можете. Только не на людях.

- Хорошо, ведь вы тоже не будете звать меня по имени при всех?

- Разумеется.

- Ну, вот и замечательно! - поднялась Шурка и довольно улыбнулась. - Теперь мы друзья?

- Как вам будет угодно... Мария.

- Да, совсем забыла, - замялась девочка, прежде, чем уйти, и лукаво улыбнулась. - Моя матушка, рассердится, если узнает, что я это сказала, но... она не только очень красивая, но к тому же добрая и умная. А еще у неё никогда не болит голова!

- Я вполне разделяю ваше мнение о фройляйн Марте, - удивленно вытаращил глаза померанец, - но боюсь, что не слишком понимаю, о чем вы!

- Это потому, что вы еще не женаты, - снисходительно заметила принцесса и с довольным видом отправилась назад.