Melissa (СИ)

Вольтури тут же рукой лезет в карман пиджака, проверяя, на месте ли украшение. Старое, с изображением герба клана, такое же, как у всех остальных лидеров и их жен. В ресторане Мелисса обратила внимание на камень и букву «V», но между крыльями этой галочки располагались маленькие изображения: могильное дерево, означающее вечную жизнь после смерти, так как мертвое растение уже не постареет и не изменится; орел, который считается королем среди птиц, а Вольтури же является королевским кланом, и олицетворяет свободу. Орел предстает взору в состоянии полета, что означает контроль и готовность наказать, покарать за нарушение в любой момент. Сам герб изображен в виде щита, который, в свою очередь, символизирует защиту вечной и свободной жизни вампиров. Все остальные члены клана носят лишь цепочки с подвеской, именно это украшение защищает их от солнца. У верховных и их спутниц же есть и то и другое.

— Да, конечно. Правда, в книгах не описано: что именно дампиры берут от вампиров, а что от людей.

— Сердце бьется сейчас, значит, будет биться и потом, — уверенно говорит Пауло, бросив беглый взгляд на Мелиссу.

— Трудно не согласиться.

На часах уже восемь утра, а Норманн до сих пор не приходит в себя. Дарио решается попытаться проникнуть в ее сознание, и если получится, внушить ту картинку, которая может подтолкнуть к пробуждению от такого необычного сна.

Вампир закрывает глаза и касается рукой головы Мелиссы: серой стены, словно никогда не было. Он без труда врывается в разум девушки и принимается за осуществление плана.

— Мамочка, смотри скорее, — пятилетняя белокурая девочка в нежно-голубом платье несется через весь дом с листом бумаги в руках.

Летиция тем временем расставляет книги на полке. Они только переехали в новый дом и постепенно разбирали вещи. Единственная более-менее обустроенная комната принадлежала Мелиссе, где девочка уже вовсю хозяйничала. Пока мама наводила порядок, ее чадо нарисовало очередной шедевр и спешило продемонстрировать иллюстрацию.

Женщина идет навстречу дочери и присаживается на корточки, чтобы быть с ребенком на одном уровне.

— Что ты сегодня изобразила, моя хорошая?

— Нас, — светясь от счастья, отвечает Мел, указывая пальцем на лист, — это ты, это папа, это я, а это Сандра. Похожи?

Лети рассматривает разноцветных человечков, стоящих на лужайке, и умиляется: все рисунки дочки были пронизаны теплом и светом, от них исходило столько доброты и позитива, что появлялось желание просто-напросто обнять весь мир.

— Да, очень похожи, милая. Поместим в рамку и повесим на стену? — предлагает Летиция, заранее зная ответ.

Глаза ребенка загораются. Будь её воля, она бы развесила свои художества по всему дому вместо обоев.

— Это ведь правда, да? Мы всегда-всегда будем вместе?

— Послушай меня, Мелисса. Я люблю тебя, папа любит тебя, Сандра, несмотря на то, что она находится в другом городе, любит тебя не меньше. Ты наше маленькое солнышко. Мы всегда будем рядом, несмотря ни на что. И даже если тебе будет казаться, что ты одна, знай: незримо мы всегда с тобой.

Брови девочки ползут вверх, не совсем понимая, о чем говорит мама.

— Как это? Если я буду одна, где же будете Вы?

— Тут, — рука матери ложится на часто бьющееся сердечко, — и тут, — перемещается на голову ребенка.

— Ты ведь меня не обманываешь? Никогда не оставишь, мамочка?

— Никогда.

Дарио возвращается в реальность с чувством выполненного долга. Да, у него получилось. Он показал Мелиссе то, чего девушка так сильно жаждала все эти годы: родительское участие и тепло. У него перед глазами до сих пор стояли ее слезы после встречи с Бефаной, но он также помнил, что, будучи сильным человеком, Норманн не начинала истерик, не замыкалась от него и не винила всех и вся в случившемся.

— Получилось? — спрашивает Пауло, подходя к кровати и садясь на её край. Верховный же находился по другую сторону.

— Да. Она очень уязвима сейчас.

Вольтури хотел сказать что-то еще, но не успел, так как заметил, что с телом Норманн происходят изменения.

Все мелкие шрамы и ссадины исчезали прямо на глазах, эта же участь настигла и рубцы на груди. На лице первым пропал легкий румянец, который всегда присутствовал на щеках Мелиссы, губы стали ярче, под глазами теперь не было синяков и мешков, а ресницы поражали своей густотой. Волосы стали длиннее на несколько сантиметров и приобрели более холодный оттенок. Кожа побледнела на несколько тонов.

Сердце бьется все чаще, дыхание прерывается и, наконец, Мел резко распахивает глаза, радужка которых теперь ярко-красного цвета.

— Мелисса, — осторожно начинает Дарио, с интересом разглядывая девушку.

— Ох, и заставила ты нас поволноваться, — тихо добавляет Пауло.

Норманн ничего не говорит, продолжая водить глазами по сторонам. Отчетливо стали видны все маленькие детали и части, включая пылинки на шторах. Казалось, что слышны были все звуки в округе, включая биение собственного сердца. Оно бьется! Мел вскакивает и принимает сидячее положение.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спрашивает молодой вампир.

— Немного мертвой, — тихо отвечает Норманн.