Менахем Бегин. Битва за душу Израиля

Ревизионисты создали свое молодежное движение, известное как Бейтар. Еврейская крепость Бейтар была последним оплотом Бар-Кохбы в войне с Римом (135 г. н. э.); также это аббревиатура «Брит Иосеф Трумпельдор» — «Союз имени Иосефа Трумпельдора». Иосеф Трумпельдор, российский еврей, сотрудничал с Жаботинским при создании в годы Первой мировой войны Еврейского легиона; он погиб в 1920 году, в бою с арабскими налетчиками, напавшими на Тель-Хай (еврейское поселение в Верхней Галилее), и его последние слова — «Хорошо умереть за родину» — стали общенациональной легендой[38]. Никакая крылатая фраза не могла бы лучше выразить стремление ревизионистов добиться еврейского военного могущества, обеспечить самооборону страны и утвердить национальную гордость — а вместе с тем и произвести сильнейшее впечатление на существующее сионистское руководство.

Жаботинский писал в работе «Идея Бейтара», что цель этой организации

была очевидной и вместе с тем далеко не простой: создать тот тип еврея, который нужен нации для скорейшего и эффективного построения еврейского государства… Основная трудность заключается в том, что сегодняшние евреи как народ не являются ни «нормальными», ни «здоровыми», и жизнь в диаспоре оказывает негативное воздействие на сам процесс разумного воспитания нормальных и здоровых граждан[39].

Жаботинский в полной мере представлял себе, насколько его мировоззрение и раздражает, и пугает существующее сионистское руководство, и осознавал, что как он сам, так и его организация быстро становятся изгоями в сионистских кругах. Однако, уделяя при создании Бейтара основное внимание боевой тактике и физической подготовке, он считал, что это отвечает интересам «нашей родины», как сказал Трумпельдор в своей — возможно, и апокрифической — фразе.

Жаботинский, пользуясь языком своего времени, утверждал, что заявление прав на землю своих предков — это просто еще один пример обоснованного утверждения прав коренного населения, строго ограниченных тем, что он расценивал как древние и легитимные границы:

Существуют два вида национализма. Если народ живет в своей стране, но при этом желает аннексировать территорию своих соседей — это плохой национализм. Напротив, если народ бездомен и требует для себя часть Божьей земли — это хороший национализм, которого не следует стыдиться. То же самое можно сказать и о милитаризме. Если страна, которой никто не причиняет вреда, начинает вооружаться, чтобы напасть на своих мирных соседей, — это плохой милитаризм. Однако когда речь идет о еврейском народе, который повсеместно является жертвой агрессии и которому даже в Палестине грозит уничтожение, то вооружаться для того, чтобы защитить свои жизни, имущество и будущее — это признак хорошего национализма, и мы можем смело гордиться им[40].

Прекрасным примером различия между традиционным сионизмом и ревизионизмом может служить различие между их гимнами. «Атиква», гимн политического сионизма, ставший впоследствии гимном еврейского государства, полностью лишен воинственности.

Пока внутри сердца все еще
Бьется душа еврея,
И в края Востока, вперед,
На Сион устремлен взгляд,

Еще не погибла наша надежда,

Надежда, которой две тысячи лет:
Быть свободным народом на своей земле,
Земле Сиона и Иерусалима.

«Атиква» утверждает: еще не все потеряно. Но гимн Бейтара (написанный самим Жаботинским) выражает иное мировоззрение: