Мэри-Роз

Саймон (любезно). Собачья. Ненавижу ее с тех самых пор, как впервые уснул на борту старушки «Британии», высунув ноги в бортовой иллюминатор, на свежий воздух. Все мы так спали; с воды, должно быть, славное было зрелище. Ох, вот уж собачья жизнь, но не променяю ее ни на что на свете. (Понижая голос.) А если война и в самом деле начнется…

Мистер Морланд (для него это очень характерно). Не начнется, я уверен.

Саймон. Конечно, нет. Однако разговоры ведутся.

Миссис Морланд. Саймон — я совсем позабыла. Тут для тебя телеграмма.

Саймон. Прочь ее! Надеюсь, что меня не отзывают назад. Я-то рассчитывал отдохнуть по меньшей мере дней пять.

Миссис Морланд (вручая ему телеграмму). Мы ее не распечатывали.

Саймон. Два к одному, что меня отзывают.

Миссис Морланд. Телеграмма пришла два дня тому назад. Ох, не люблю я телеграмм, Саймон; никогда не любила. Сколько сердец они разбили!

Саймон. Но и обрадовали немало сердец. Может быть, это, наконец, от моего Гарри. Матушка, ты не думаешь, что я порою бывал с ним чрезмерно строг?

Миссис Морланд. Думаю, сынок.

Мистер Морланд. Ну открывай же, Саймон. (Саймон распечатывает телеграмму, и целый рой невидимых демонов прокрадывается в комнату.)

Миссис Морланд (отпрянув при виде выражения его лица). Не может быть, чтобы все обстояло так скверно. Мы все здесь, с тобою, Саймон. (На какое-то мгновение Саймон словно бы сам — не здесь; он снова переносится на остров. Но вот он опять — примерный сын миссис Морланд и думает только о ней; он усаживает старушку на диван, опускается перед нею на колени и поглаживает ее доброе лицо. Миссис Морланд протягивает руки к мужу, который читает телеграмму.)

Мистер Морланд (потрясенный). Не может быть, не может быть!

Саймон (словно отец, лучший, нежели он, возможно, был). Все в порядке, матушка. Не бойся, пожалуйста. Это хорошие новости. Ты храбрая, ты столько пережила, ты останешься храброй еще на одну минутку, правда? (Миссис Морланд кивает с испуганной улыбкой.) Милая мама, это Мэри-Роз.

Мистер Морланд. Это неправда. Это слишком… слишком замечательно, чтобы оказаться правдой.

Миссис Морланд. Замечательно? Моя Мэри-Роз жива?

Саймон. Все в порядке, все хорошо. Неужели я бы сказал так, не будь это правдой? Мэри-Роз вернулась. Телеграмма от Камерона Ты ведь помнишь, кто это? Теперь он — священник в тамошних краях. Держись за мою руку, и я прочитаю тебе телеграмму. «Ваша жена вернулась. Сегодня ее нашли на острове. Везу ее к вам. С нею все в порядке, но всем вам следует соблюдать крайнюю осторожность».

Мистер Морлаид. Саймон, может ли такое быть?

Саймон. Верю каждому слову. Камерон не стал бы меня обманывать.

Мистер Морланд. А вдруг он сам обманывается: он же только случайный знакомый?

Саймон. Не сомневаюсь, что это правда. Он знал ее в лицо ничцть не хуже нас.

Мистер Морланд. Но прошло двадцать пять лет!

Саймон. Неужели вы думаете, что я не узнал бы ее даже спустя двадцать пять лет?

Миссис Морланд. Моя… моя… она, должно быть… очень изменилась.

Саймон. Как бы она не изменилась, матушка, неужели я не узнаю мою Мэри-Роз в первую же секунду? Пусть даже волосы ее поседели так же, как мои… ее лицо… ее хрупкая фигурка… ее милые жесты… пусть все это исчезло без следа, неужели вы думаете, что я не узнаю мою Мэри-Роз в первую же секунду? (Внезапно в голову ему при горькая мысль.) О Бог мой, я же ее видел — и не узнал!

Миссис Морланд. Саймон!

Саймон. Это Камерон был с нею. Должно быть, они приехали тел же поездом, что и я. Матушка, это ведь ее я видел, когда она через поля — ее легкая поступь, едва не бег, если она взволнована; узнал походку, но не вспомнил, чья она. (Невидимые демоны хихикают.)

Мистер Морланд. Так ведь темнело.

Саймон (медленно). Мэри-Роз возвращается к нам через поля! (Он выходит. Мистер Морланд устало вглядывается в темноту сквоз занавески. Миссис Морланд в молитве опускается на колени.)