Я вздохнула. Ну как же, в новой компании всё ещё никто не восторгается принцем Сициад. Бодро встав с места, он быстро направился к сцене. Узнавшие его зрители одобрительно загалдели и достаточно быстро нашли ему гитару. Джулиано пел на языке Сициад, а потому ни я, ни фрайфолы не понимали смысла. Должно быть, он специально поставил такой противовес песне Хелен. Но мелодия была как всегда яркая и динамичная. Я перевела взгляд на свой отряд. Все они смотрели на певца с интересом и недоумением. Знакомое чувство, когда есть нечто притягательное, но при этом не можешь понять, что конкретно и как на это реагировать. Не долго думая, взяла в одну руку Элейну, в другую Йохана и повела их в центр террасы танцевать. Пусть и местные жители чувствуют энергию и драйв северян. На сколько я заметила, отряду пришлась по вкусу музыка и стиль Джулиано, а потому они довольно скоро все присоединились к танцу. Даже самоотверженные герфельдцы пожав плечами вышли к нам. Прекрасное и лёгкое чувство. Нет никаких правил и сложных па, каждый танцует то, о чём поёт его душа. Естественно и жители Сициад достаточно быстро присоединились к чужеземцам.
Выдержки отряда хватило не на долго. На третий день они уже не хотели никуда идти, предпочитая праздное времяпровождение в тени. К ночи отряд «оживал» и вновь проявлял интерес, но полуденное солнце Сициад удручало. Джулиано нашёл нас на полюбившейся террасе, в тени навесов. Парень выглядел ужасно довольным собой.
— У меня две хорошие новости! — Выдал он едва приблизившись и даже не удосужившись поздороваться.
— Удиви?
— Маттео отпустил меня, разрешая отдохнуть в странствиях с вами! — Герфельдцы перевели смысл сказанного остальным воинам на фрайфол, после чего уже весь отряд смотрел на Джулиано крайне враждебно.
— А ты здесь при чём? — Всё же высказала Элька общую мысль.
— Может и не я, но Маттео смог уговорить Теодора… — На этих словах я нахмурилась. С каких пор люди улиц так легко «упрашивают» правителей? Столкнувшись с моим взглядом, Джулиано сбился. — То есть… ну… У княжны Анны теперь есть официальное приглашение посетить королевство Партоломеи.
Любопытно. Герфельдцы снова перевели смысл фрайфолам. Мне же что-то упорно не давало покоя, но я пока не могла понять, что именно.
— И всё равно, зачем нам ты? Быть в отряде княжны — это честь, которую нужно заслужить! — Начал негодовать Билли. Ну да, в чём-то он был прав.
— Я надеялся на великодушие Её Светлости княжны.
— Хорошо.
— Что?! — Возмутились сразу несколько человек.
— Мы позволим Джулиано прибыть в Партоломеи на борту Рыжей Бестии, но не как член отряда.
— Сочту за честь, Ваша Светлость. — Склонился Джулиано в глубоком поклоне. Отряд слаженно поморщился.
В ночь перед отплытием с Сициад мне снился Роберт. Мы танцевали. Ярко и самозабвенно. Вот только бал был не в эталонных для Герфельда тёмных тонах, а ярких и насыщенных. Можно было сравнить с Крэйволом, но не столько белого и золотого. Во сне были яркие пышные платья дам, тяжёлые шторы цвета индиго, множество свечей в канделябрах… Но главное — чуткие голубые глаза партнёра.
Сон был великолепен, а потому было ужасно горько просыпаться от него. Фантастический вальс. Всё же я скучаю. И по балам, и по музыке, и по дворцам, а главное по королю.
Восходить на свой корабль оказалось интересно. Одно дело, когда судно принадлежит княжеству и совсем другое когда оно персонально моё. Мелочь, а приятно. Так же приятным дополнением оказалась команда матросов. Всё же воины были мастерами в другой сфере, у каждого своя миссия и получаемый хлеб. Проводя рукой по лакированному борту судна испытывала гордость и благодарность. Всё же быть в компании соратников было куда легче и приятнее, чем одной. Сейчас же хотелось подойти и крепко обнять отца, что не пытается меня удержать, а напротив, предоставляет все условия. Хоть княжна, хоть простолюдинка или воительница — как родитель Алан был лучший. И тем более как князь.
Войдя в свою каюту было ощущение, что снова в своих покоях в княжестве. Тот же стиль и убранство, те же декоративные картины из дерева на стенах. Тепло и уютно. Когда мои вещи внесли сюда, то они сразу и без труда нашли свои места. Крепёж для ножен меча, шкаф, полный вещами, закреплённый письменный стол со скамьёй. Теперь точно в путь.