Меридианы штурмана Барка

   Моральный дух ниже плинтуса. Матрос, стоящий вахтенным у трапа, ночью видел, как с лодки по трапу бежали крысы. Рассказал об этом другим. Матросы в панике. Вот все.

   - Как же получилось, что мы о  многих проблемах на этой лодке не знали? – Задал риторический вопрос Камов.

   - А то вы не знаете. Молчат же все как партизаны. Комбрига боятся. – Не без ехидства ввернул флагмех.

    В кабинете наступила тягостная тишина. Все молчали. Пауза затянулась.  Наконец Камов встал, открыл шкафчик, достал бутылку, налил себе треть стакана. Выпил.

   - Кто еще будет?

   Никто не ответил, и комбриг спрятал бутылку.

   - Ну, что будем делать? Доложим на флот, что лодка не готова. И, что в итоге? Что вы все молчите!

   - А в итоге будет вот, что. – Подал голос начальник политотдела. – Флот будет вынужден доложить в Москву. Заметьте, что это будет уже вторая лодка на флоте. Дальше главком отматерит по телефону комфлота. Последний, в своем приказе, объявит по строгачу всем сидящим за этим столом. Командиру лодки – неполное служебное соответствие, возможно со снятием с должности. Остальных своим приказом пожалует командир эскадры. И это не все. Бригаду отстранят от стрельб на приз главкома, как не достойную. Из одной из лучших она станет одной из худших. И отмываться от этого дерьма мы будем года два.

   В кабинете снова наступила тишина, которую нарушал лишь скрип стульев под мощными задами бригадного начальства.

   - Иван Иванович, ты у нас главный стратег, что думаешь? – Обратился комбриг к начальнику штаба. Каравайко почесал лысину.

   - Думаю, думаю, Олег Иванович. Плесни-ка мне тоже из бутылки грамм пятьдесят.

   Выпив, два Ивана (так называли НШ в народе) долго жевал хвост таранки. Все терпеливо ждали. Наконец он закончил жевать.

   - Что тут долго думать, нужно идти в море. Во время войны не с такими  проблемами справлялись. Старшим на сто сорок пятой пойду я. С собой возьму помфлагмеха и зам. начПО. Район патрулирования за Курилами, легкий, вдали от морских путей. Продержимся. Глядишь, еще кое-что и отремонтируем. … Да, совсем забыл про историю с крысами. Кто у нас на бригаде лучший крысолов? Правильно, мичман Лунев. Пусть берет свои снасти и бегом на лодку. Поймает за ночь пару крыс и покажет матросам. Это их успокоит. Мол, свои крысы на месте, а по трапу бегали береговые гости.

   - Есть другие предложения? – Спросил комбриг, заметно повеселевший. – Нет? Ну, так на том и порешили.

   После чего начальство приняло по сто грамм и разошлось по домам.

* * *

   Шли четвертые сутки нахождения сто сорок пятой в море. Постепенно начали приводить лодку в порядок. Недаром в бригаде помфлагмеха капитана 2 ранга Тимофеева

называли «профессором». Подшипник на гребном электромоторе «обстучали»,  поджали, и он перестал греться.  Перебрали помпу, подварили воздуховод правого дизеля. Аккумуляторную батарею протерли спиртом, нашли треснувшую аккумуляторную банку, залепили эпоксидкой. И только с ремонтом штурманской техники дела обстояли не лучшим образом. Положение спасало то, что шли к проливу Лаперуза в прямой видимости берегов, это позволяло местоположение лодки удерживать достаточно точно. Начальник штаба бригады, в прошлом из штурманов, оказался большим любителем астрономии. По утрам и вечерам беспощадно гонял командира, старпома и минера с секстанами на мостик. И как они не упирались, все же заставил их освоить премудрости определения места по звездам.

   Имея несколько точных определений, Сергей рассчитал поправки лага. Они были велики, но все же это позволяло уточнять пройденный путь. Все равно точность счисления оставляла желать лучшего, и это действовало ему на нервы. Он к этому не привык. С досады сочинил шуточное стихотворение и прикрепил изнутри на дверь рубки.

    Хоть мне «штурманить» не привыкать,

   Но здесь тяжело – впору стонать.

   Кампас не исправен, хромает лаг

   И думал, потерпим мы с другом крах.

   Но мы упрямы и черт нам не брат,

   И пусть в Пентагоне снова не спят.

   Уже позади острова Авильон,

   Упрямо лодка входит в район.

   И пусть не в строю каждый прибор,

   На этом не кончен наш с морем спор.

   Хоть долог поход – каждый день как век,

   Всегда стихию ломал человек.

   Теперь по звездам лодку ведем,

   По вкусу воды широту узнаем.

   Появятся чайки – близки берега.

   Мы их опознаем родною сторонкой,

   Коль ветер оттуда пахнет самогонкой.

   Два Ивана прочитал стихотворение, ухмыльнулся в бороду, которую начал отпускать.

   - Ты последний куплет отправь в «Морской сборник» как рационализаторское предложение. Глядишь, и на орехи получишь.

* * *

   Когда прошли пролив Лаперуза, и вышли в Охотское море, сработала аварийная сигнализация гирокомпаса. Одновременно рулевой доложил, что курс меняется вправо, хоть вертикальный руль находиться в положении «прямо». Сергей как раз находился в рубке, это была его вахта.