Мёртвая душа

Но офицер был равнодушен, как ему и полагалось. Он отдал конверт, не глядя. Это был, наверное, уже тысячный такой конверт в его руках. Конечно, он не прочитал — гораздо интереснее судоку на последней странице газеты.

Вот и хорошо.

Я убрала письмо во внутренний карман кителя и пошла обратно. Старалась не бежать, а от того мои шаги казались картонными, тело слушалось плохо — я чувствовала себя деревянной куклой с негнущимися коленями.

Письмо жгло, хотелось прочесть его здесь и сейчас, но нельзя.

Нет, я должна вернуться в комнату, сесть за стол, вскрыть конверт и вдумчиво вчитаться в строчки, ни в коем случае не заглядывая в конец раньше нужного.

Спокойно, размеренно. Что такого в письмах? Ну написали мне — и ладно.

Не сдержавшись, достала конверт и проверила адресанта. Имени нет, но марка бейская.

Нет, всё, в комнату. Кто знает, что я там прочту и как отреагирую? Надо в комнату, за стенки, туда, где никто не увидит.

Как ни боролась с собой, но конверт распечатала ещё по пути. В комнату буквально влетела, нервно бросила на стол сложенную вдвое бумагу. Свет из окна подчёркивал оттиск — корона в круге. Забавно, имени не вписал, но не подумал использовать бумагу без знаков.

Что ж, я уже поняла, что даже Инг не может всё предусмотреть.

Одной рукой развернула бумагу. Закрыла текст ладонью. Так спешила прочитать, а теперь трушу. Дура.

Сдвинула немного палец и с первой буквы узнала почерк Инга. Значит, не ошиблась. Впрочем, кто ещё может мне писать?

Ладони стало горячо, словно буквы захотели отпечататься на ней клеймом. Резко отняла руку и затрясла ей, а глаза сами вцепились в текст, вырывая слово за словом.

Письмо было коротким. Текст жаром прокатился по всему телу, шею начало давить, и я нервно расстегнула китель, а потом и верхние пуговицы рубашки.

Наконец, села. Прикрыла глаза, вдохнула и выдохнула. Снова вчиталась в строки.

«А. болен, К. мёртв. Наследник его отрицает брачные договорённости. Я теперь главный. Возвращайся домой.»

Отец болен. Льёт мёртв. Брачный договор недействителен. Я должна возвращаться.

Чем болен? И как умер? Почему наследник Льёта отказывается от столь выгодного для него союза?

И почему мне не хочется знать ответы?

Я встала и прошла к тумбочке Лея. Лежащее на столе письмо словно следило за тем, как я роюсь в полке, чтобы среди мелочёвки и одиночных носков найти зажигалку.

Вернулась к столу. Выбить огонь получилось не сразу, а родовая бумага плохо горит. Две мои попытки завершились лишь подпаленными краями.

Но вот письмо захватило пламя. Длинные языки облизали бинты на моих обожжённых водой пальцах, из-за дыма защипало глаза.

— Ты чего делаешь? — обернулась на вошедшего Лея. Он с удивлением разглядывал меня, а потом вдруг подскочил и выбил почти догоревшее письмо из рук. — Голодный? Так пальцы — не лучший перекус! Ты нормальный вообще? Мало тебе травм? Решил шашлыком заделаться?

Я большими глазами смотрела на взвинченного соседа. Сказанное им доходило словно сквозь воду, но вот кто-то вытащил пробку, и быстрым потоком вода унеслась в слив, чуть не захватив меня с собой. Голос Лея врезался в уши, а вместе с ним и странная уверенность.

Уверенность в том, что я здесь не из-за страха перед Льётом. Я здесь, потому что моё место — в академии.

— Прости, — проговорила, отряхивая превратившиеся в чёрную труху края бинта.

— Что случилось? — я хотела вернуться к столу, но Лей взял меня за плечи и заставил посмотреть на себя. — Бао?

— Письмо.

— Что в нём было?

— Ничего особенного, — я почувствовала себя нашкодившим щенком. Невольно опустила подбородок, но продолжала смотреть Лею в глаза — снизу вверх.

— И поэтому ты устроил ритуальное сжигание бумаги прямо в комнате? Сегодня понедельник, Бао, а бумагу принято жечь в воскресенье! — язвительная манера ничуть не скрыла его взволнованность. Мне стало так приятно, что я не сдержала улыбки. — Тебе смешно? Провонял всю комнату! А всё на меня бочку катил!..

Он отпустил меня и пошёл открывать окно, а я села за стол.

— Мне нужно написать ответ, — сказала всё ещё причитающему Лею. Он замолчал, обернулся на меня и долго смотрел. Я смотрела в ответ. Потом он кивнул и зачем-то пошёл на выход. — Ты мне не мешаешь! — поспешила его остановить. Мне стало ужасно неприятно от того, что он мог превратно понять мои слова и расстроиться из-за этого. — Я просто… сказал. Ты можешь тут остаться.

О, Вейла, надеюсь, мои слова его не обидели… Я ведь и правда словно выгоняла его из комнаты!

Лей улёгся на кровать. Я же достала бумагу и, прикусив губу, стала выводить ответ.

Глава 15

Ваше высочество!