Мертвое море

Это была бравада, не более того: внутри у Сакса все сжалось от холода и ему захотелось кричать. Он считал, что дьявол был очередной фантазией больного сознания Крайчека, но все же ощущал в голове легкий шорох сомнений, похожий на шуршание крыльев мотылька.

Две минуты спустя он уверил себя, что ему померещилось.

— Ушло, оно ушло, Сакс, — проговорил Крайчек, покусывая костяшки правой руки. — Но оно вернется, может быть… может быть, оно уже забрало Фабрини и Кука. Может быть, это уже случилось.

— Они вернутся, — без особой уверенности сказал Сакс. — Конечно, вернутся. Когда… когда Куку надоест тереть яйцами по подбородку Фабрини, они вернутся.

Крайчек покачал головой:

— А может, и нет. Может, мы уже одни: только ты и я, Сакс. Ну, еще Менхаус.

— Тогда мне чертовски повезло.

Крайчек рассмеялся, но это был безумный смешок, скрип ножа по стеклу.

— Если они не вернутся, интересно, мне просто интересно, кого из нас существо заберет первым: меня или тебя? Может, оно просто хочет одного из нас. — Глаза Крайчека засверкали. — Ага, может, оно хочет жертвоприношения, Сакс. Человеческого жертвоприношения. Если оно этого хочет, может, дать ему? Я как раз знаю парня, который уже связан…

5

Когда Гослинг сменил на посту Сольца, у того был странный, рассеянный вид: глаза затуманены, взгляд отрешен, словно Сольц заблудился в далеких, незримых и недоступных мирах.

— Ты в порядке?

Только теперь, казалось, Сольц заметил, что не один. Он посмотрел на Гослинга сквозь толстые стекла очков, моргнул и попытался сфокусировать на нем взгляд.

— Да… Да, я в порядке. Все нормально.

— На что ты смотрел?

Сольц лишь покачал головой:

— В тумане странные вещи мерещатся, верно?

— Какие именно странные вещи?

Сольц задумался. Было отчетливо видно, как на шее у него билась артерия, глаза заблестели, а взгляд снова стал отрешенным.

— Вещи, которых там нет. То, что я видел… на самом деле этого там не могло быть, верно?

— Что ты видел?

Сольц снова покачал головой. Он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал и устремил взгляд в туман. Гослинг тоже смотрел на густую, искрящуюся, бледно-желтую, как экран открытого кинотеатра, завесу.

— Я видел там корабль, — сказал наконец Сольц. — Не знаю, видел ли я его на самом деле, или мне просто почудилось, но он был как настоящий.

— А можно подробнее?

Сольц прищурился и снова посмотрел в туман.

— Ну… это был странный корабль, довольно большой, но не современный. Старый, вроде трехмачтового пиратского судна… да, точно, пиратский корабль. Мачты высокие, только паруса дырявые, серые и обвисшие. Я услышал в тумане скрип, скрежет и свист ветра в разорванных парусах, потом увидел корабль. Вокруг него было какое-то странное сияние, понимаешь? Вдоль перил стояли люди, одетые в рваные лохмотья. Мертвецы, призраки, скелеты — они походили на скелеты, разве это не странно? На скелеты.

Гослинг вздохнул: ему это совсем не нравилось.

— Корабль-призрак? Его ты видел?

— Да… думаю, да. Он просто проплыл мимо и исчез в тумане. — Сольц снова прищурился и склонил голову набок. — Когда он проплывал мимо, я заметил, что на палубе стоит какая-то женщина. Она помахала мне. И знаешь что, Гослинг?

— Что?

— У нее не было глаз.

Гослинг почувствовал, как по коже пробежал холодок, хотя Сольц, казалось, воспринял увиденное спокойно, и это было, пожалуй, хуже всего: его разум словно дошел до точки, где страх и опасность уже ничего не значат.

— Иди приляг, Сольц, тебе нужно отдохнуть.

Сольц кивнул.

— Что… нет, это снова мое воображение. Я подумал, что снова услышал скрип, скрежет и топот ног по палубе.

— Иди приляг, — повторил Гослинг.

— Я же не видел его на самом деле, правда?

Гослинг покачал головой, но в глубине души он не был уверен. Интересно, что еще могло появиться из тумана? И если это будет корабль-призрак, он проплывет мимо или решит остановиться?

6

Фабрини, судя по всему, стало лучше после того, как он открыто признался в своих страхах.

Кук был уверен, что Фабрини с огромным удовольствием уберется с корабля, но тот, казалось, никуда не торопился. И действительно, когда Кук стал спускаться на главную палубу, Фабрини замер наверху.

— Знаешь что, Кук? Знаешь, что я думаю? — спросил он не испуганно, а скорее сердито. — Мне осточертело бродить вокруг с поджатым хвостом. С меня хватит. Я не из тех, кто готов обмочиться, услышав историю про призраков. Если то, что убило экипаж этого корабля, хочется добраться и до меня, ему придется постараться. Богом клянусь, легко я не дамся.

— Золотые слова. Журнал навел меня на кое-какие мысли.

— Что за мысли?

— Ну, может, я ошибаюсь, но в чем-то Крайчек был прав. Что, если эта тварь нуждается в нашем страхе, кормится им, подпитывается паранойей, тревогами и подобными вещами? Что, если это так? Тогда, не знаю, может, если мы не будем проявлять страх, она ослабнет.

— Звучит разумно. Давай покажем этой засранке, из чего мы сделаны. Давай осмотримся здесь как следует.