Мертвы, пока светло

«Потомки Доблестно Павших» представляли собой очень разношерстную компанию. Некоторые из них были старыми и хрупкими, другие – помоложе и еще довольно энергичными. Встречались даже мужчины и женщины средних лет. Но молодежи среди них не было совсем – о чем не раз сетовала бабушка, с намеком посматривая на меня.

Мистер Стерлинг Норрис, давний друг моей бабушки и мэр Бон-Темпса, выполнял этим вечером роль хозяина. Он стоял в дверях, пожимал руки и обменивался парой слов с каждым гостем.

– Мисс Сьюки, вы с каждым днем все красивее, – сказал мистер Норрис. – И Сэм! Мы сто лет не виделись! Сьюки, говорят, этот вампир – ваш друг?

– Да, сэр.

– Вы можете с уверенностью сказать, что мы в безопасности?

– Да, в этом я уверена. Он – очень приятная… личность.

Существо? Создание? Если вы любите живых мертвецов, то он весьма неплох?

– Ну, если вы уверены, – сказал мистер Норрис с сомнением. – В мои времена подобные существа были просто сказками.

– Ох, мистер Норрис, ваши времена еще не прошли. – Я весело улыбнулась, соблюдая этикет, и он засмеялся, провожая нас в помещение, что тоже предписывалось этикетом.

Сэм взял меня за руку и вежливо подвел к предпоследнему ряду металлических стульев. Мы сели, и я помахала бабушке. Встреча должна была вот-вот начаться, и в комнате собралось человек сорок – по меркам Бон-Темпса, довольно много народа. Но Билла все еще не было.

Именно в этот момент на трибуну вышла председательница клуба, крупная, серьезная женщина по имени Максин Фортенберри.

– Добрый вечер! Добрый вечер! – прогудела она. – Наш почетный гость только что позвонил и предупредил, что у него возникли проблемы с машиной. Он немного опоздает, так что давайте пока поговорим о наших внутренних делах.

Зрители успокоились, и нам пришлось слушать скучные разговоры. Сэм сидел рядом со мной, скрестив руки на груди, а щиколотки – под стулом. Я тщательно поддерживала защиту вокруг своего разума, не переставая улыбаться, и слегка расстроилась, когда Сэм наклонился ко мне и прошептал:

– Можешь расслабиться.

– По-моему, я достаточно расслаблена, – шепнула я в ответ.

– Ты не умеешь расслабляться.

Я подняла бровь. Мне будет что сказать мистеру Мерлотту после встречи.

В этот момент вошел Билл, и в комнате воцарилась абсолютная тишина, поскольку тем, кто не видел его раньше, нужно было привыкнуть. При первой встрече с вампиром люди всегда пугались. Под люминесцентными лампами нечеловеческая природа Билла была очевиднее, чем в полутьме бара или его собственного дома. Сейчас он никак не мог сойти за обычного парня. Его бледность сразу бросалась в глаза, а глубокие колодцы глаз выглядели еще темнее и холоднее. Он был одет в легкий светло-синий костюм, который ему наверняка посоветовала моя бабушка. Он выглядел великолепно. Властный изгиб бровей, выразительный нос, точеные губы, белые руки с длинными пальцами и аккуратно подрезанными ногтями… Он обменялся парой слов с председательницей и явно вскружил ей голову своей сдержанной улыбкой.

Я не знала, использовал ли Билл гипноз, чтобы очаровать зрителей, или людям просто было очень любопытно, но все притихли, ожидая начала.

А потом Билл увидел меня. Он дернул бровью и слегка поклонился мне, и я ответила кивком, не в силах выдавить из себя ответную улыбку. Даже в толпе я чувствовала глубокую бездну его молчания. Миссис Фортенберри представила Билла, но я не помнила, что именно она сказала и как обошла тот факт, что Билл не являлся человеком.

Наконец Билл заговорил. Я с удивлением отметила, что при нем были заметки. Рядом со мной Сэм наклонился вперед, не отрывая взгляда от лица Билла.

– …у нас не было теплых вещей и не хватало еды, – спокойно говорил Билл. – Многие дезертировали.

«Потомки» предпочитали умалчивать об этих страницах истории, но некоторые из них закивали, соглашаясь с Биллом. Его слова, очевидно, совпадали с тем, что они выяснили в ходе своих исследований.

Древний старик в первом ряду поднял руку.

– Сэр, вы, случайно, не знали моего прадеда, Толливера Хампфри?

– Знал, – ответил Билл через секунду. Его лицо было нечитаемым. – Толливер был моим другом.

На мгновение в его голосе промелькнуло нечто настолько болезненное, что мне пришлось закрыть глаза.

– Каким он был? – голос старика дрожал.

– Безрассудным. Это и привело к его гибели, – сказал Билл с кривой улыбкой. – И храбрым. И совершенно не умел копить деньги.

– Как он погиб? Вы это видели?

– Да, я был там, – вздохнул Билл. – Я видел, как он поймал пулю от снайпера северян, милях примерно в двадцати отсюда. Он не смог быстро среагировать, потому что долго голодал. Как и все мы. В середине утра, холодного утра, Толливер увидел мальчишку из нашего отряда. Того ранили, и он лежал посреди поля почти без укрытия. Он не погиб сразу, и рана была болезненной. Бедняга только и мог, что звать нас, и он звал все утро. Он умолял помочь ему. Он понимал, что иначе умрет.

Комната погрузилась в такую тишину, что можно было услышать упавшую булавку.