Мертвы, пока светло

– Не настолько хорошо, чтобы описать, – вздохнул Бубба. – Он водит пикап, но я даже цвета не назову. Какой-то темный.

– И все же ты меня спас, – сказала я, надеясь, что мой тон передает искреннюю благодарность. Одновременно я почувствовала вспышку нежности к Биллу, который нашел для меня защитника. Даже к Буббе я теперь относилась лучше, чем раньше. – Спасибо тебе.

– Забудь, – великодушно сказал он. Он выпрямился, слегка запрокинул голову, его губы тронула задумчивая улыбка… Это был Элвис, и я открыла рот, чтобы позвать его по имени, и только предостережение Билла заставило меня замолчать.

Джейсона выпустили на следующий день.

Залог составил целое состояние. Я подписала все, что Сид Мэтт принес мне, хотя бумаги по большей части касались дома Джейсона, его машины и рыбачьей лодки. Если бы Джейсона арестовывали раньше даже за переход дороги в неположенном месте, его, наверное, вообще не выпустили бы.

Я стояла на ступенях здания суда в ужасном деловом костюме синего цвета. Утро выдалось жарким. Пот струился по лицу, попадая на губы, и больше всего мне хотелось запрыгнуть под холодный душ. Джейсон остановился передо мной. Я не была уверена, что он заговорит. Он выглядел на много лет старше. Настоящие трудности придавили его к земле – те трудности, которые не исчезают и не ослабевают, как это происходит со скорбью.

– Я не могу обсуждать дело с тобой, – сказал Джейсон так тихо, что я едва его услышала. – Ты знаешь, что я не виноват. Я не люблю насилие, я даже никогда не дрался толком, если не считать пары стычек из-за женщин на парковке у бара.

Я дотронулась до его плеча, но Джейсон проигнорировал этот жест, и пришлось убрать руку.

– Я никогда не считала, что это ты. И никогда в это не поверю. Прости, что сглупила и позвонила в полицию. Если бы я догадалась, что это не твоя кровь, я бы оттащила тебя в трейлер Сэма, отмыла и сожгла ту пленку. Но я так боялась, что ты пострадал…

В моих глазах стояли слезы. Это было некстати, и я постаралась взять себя в руки, чувствуя, как каменеет лицо. Мысли Джейсона пребывали в беспорядке: нездоровый коктейль из сожаления, стыда, что его интимные привычки стали достоянием общественности, угрызений совести, что он недостаточно горюет из-за убийства Эми, и ужаса оттого, что теперь весь город считает, что он убил собственную бабушку, когда она застала его планирующим убийство сестры.

– Мы справимся, – беспомощно сказала я.

– Мы справимся, – повторил он, пытаясь сделать свой голос сильным и убедительным. Но я знала, что пройдет очень много времени, прежде чем убедительность Джейсона – его золотистая уверенность в себе, которая делала его неотразимым, вернется в его осанку, выражение лица и голос.

Если вообще вернется.

Мы расстались прямо там, на ступенях здания суда. Нам было не о чем говорить.

Я просидела в баре весь день, глядя на заходящих мужчин и читая их мысли. Никто из них не думал о том, что убил четырех женщин и избежал наказания за это. В обед в дверях появились Рене и Хойт – увидев меня, они тут же вышли. Видимо, им было неловко. Наконец Сэм заставил меня уйти. Он сказал, что я выгляжу так жутко, что отпугиваю посетителей, которые могли бы дать мне ценную информацию.

Я вышла из бара под обжигающее солнце, которое уже двигалось к закату. Я подумала о Буббе, о Билле и обо всех созданиях, которые пробуждались от глубокого сна, чтобы пойти по земле. На заправке я купила молоко для утренних хлопьев. Новым продавцом был мальчишка с угрями и большим кадыком. Он пялился, как будто надеясь, что мой облик – облик сестры убийцы – отпечатается у него в памяти. Я понимала, что он ждет не дождется, когда я уйду и он сможет позвонить своей девушке. Еще я понимала, что он мечтает разглядеть у меня на шее следы от клыков. И прикидывает, не получится ли выяснить, как вампиры занимаются сексом. И такой вот мусор мне приходилось слушать каждый день. Как бы я ни концентрировалась на чем-нибудь еще, как бы широко я ни улыбалась и сколько бы сил ни прикладывала к поддержанию защиты, я слышала эти мысли.

Я вернулась домой, как раз когда начало темнеть. Убрав молоко в холодильник и сняв костюм, я переоделась в шорты и черную футболку с портретом Гарта Брукса и попыталась придумать себе занятие на вечер. Я не могла сосредоточиться и почитать; к тому же мне в любом случае нужно было сходить в библиотеку и поменять книги – в текущих обстоятельствах это стало бы настоящим испытанием. По телевизору не крутили ничего хорошего, по крайней мере сегодня. Я подумала о том, чтобы пересмотреть «Храброе сердце»: вид Мэла Гибсона в килте всегда поднимал мне настроение. Но «Храброе сердце» казалось сейчас слишком кровавым для меня. Я бы не вынесла вида девушки с перерезанным горлом, даже если бы успела зажмуриться перед этой сценой.

Тогда я пошла в ванную, чтобы смыть поплывший макияж и пот, и сквозь звук текущей воды мне почудилось что-то вроде воя.

Я закрыла кран. И замерла, чувствуя себя подрагивающей антенной – так сосредоточенно я прислушивалась. Что за…