Мертвые хватают живых

Органами НКВД в западных областях Украины и Белоруссии вскрыт ряд к-р повстанческих организаций. Во всех этих к-р организациях активную руководящую роль играли бывшие офицеры бывшей польской армии, бывшие полицейские и жандармы.

Среди задержанных перебежчиков и нарушителей госграницы также выявлено большое количество лиц, которые являются участниками к-р шпионских и повстанческих организаций.

В лагерях для военнопленных содержится всего (не считая солдат и унтерофицерского состава) 14.736 бывших офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, жандармов, тюремщиков, осадников и разведчиков — по национальности свыше 97 % поляки.

Из них:

Генералов, полковников и подполковников — 296

Майоров и капитанов — 2.080

Поручиков, подпоручиков и хорунжих — 6.049

Офицеров и младших командиров полиции,

пограничной стражи и жандармерии — 1.030

Рядовых полицейских, жандармов,

тюремщиков и разведчиков — 5.138

Чиновников, помещиков, ксендзов и осадников — 144

В тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии всего содержится 18.632 арестованных (из них 10.685 поляки), в том числе:

бывших офицеров — 1.207

бывших полицейских разведчиков

и жандармов — 5.141

Шпионов и диверсантов — 347

Бывших помещиков, фабрикантов и чиновников — 465

Членов различных к-р и повстанческих

организаций и разного к-р элемента — 5.345

Перебежчиков — 6.127

Исходя из того, что все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами советской власти, НКВД СССР считает необходимым:

— Предложить НКВД СССР:

— Дела о находящихся в лагерях военнопленных 14.700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, осадников и тюремщиков,

— А также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11.000 человек членов различных к-р шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков -

— рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания -

расстрела.

— Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без пред'явления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения -

в следующем порядке:

а) на лиц, находящихся в лагерях военнопленных — по справкам, представляемым Управлением по делам военнопленных НКВД СССР.

б) на лиц, арестованных — по справкам из дел, представляемых НКВД УССР и НКВД БССР.

III. Рассмотрение дел и вынесение решения возложить на тройку, в составе т.т. Меркулова, Кобулова, Баштакова (начальник I Спецотдела НКВД СССР).

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

С о ю з а С С Р

(Л. Берия)

Приведенный документ завизирован подписями "И.Сталин", "К.Ворошилов", "В.Молотов" и "Микоян". Рукой секретаря на полях сделана пометка: "т. Калинин — за, т. Каганович — за".

Утро следующего дня Клаутов начал с разговора в кабинете главного редактора. Семаков пригласил его, едва только пробило десять часов.

— Что там за проблемы у тебя с ФСБ? И причем тут Борисов-Вельяминов?

— Это не у меня с ними проблемы, а у них со мной.

— Яснее как-нибудь можешь выразиться?

Петр выразился яснее, и разговор затянулся минут на тридцать. Почти всесильный в некоторых вопросах, главный редактор в этом случае признал, что помочь ничем не может.

— Вот здесь, Станислав, ты ошибаешься. Мне нужно несколько свободных дней, чтобы попробовать разобраться во всем самому. Материалов, чтобы дней на пять заполнить полосу, у меня "в портфеле" хватит, а больший срок, надеюсь, не понадобится: либо меня заметут, либо, наконец, отстанут. Дашь мне "вольную"?

— Придется. Хотел тебя отправить в Смоленск, там сейчас международная конференция, посвященная жертвам II Мировой, называется "Наши павшие, как часовые", — это из Высоцкого, зачем-то напомнил Семаков, — но раз такое дело…

С Гусевым встретились около метро. Он предлагал у комендантши, но Клаутов по понятным причинам категорически отказался. Тем не менее, с почтенной дамой пришлось, все-таки, встретиться: ключ от квартиры, по договоренности с сыном покойного, хранился у нее (чтобы не отвлекать почтенного банкира каждый раз, когда милиции придет в голову еще раз осмотреть место преступления). Со страхом посматривая на Петра, представленного ей накануне чекистским капитаном как убийца жильца ее дома, она несколько раз перечитала удостоверение Гусева, после чего сообщила, что ключа не даст, пока не перезвонит на Петровку и не убедится, что он не самозванец.

— Ну вы же знаете, что я из МУРа! — пробовал убедить ее Михаил, который и так, согласившись впустить друзей в квартиру Вацетиса, сильно выбился из своего рабочего графика.

— Теперь я никому не верю! — трагическим тоном сообщила та, и взялась за трубку телефона.

Через несколько томительных минут ключ был все же получен. Оказавшись на улице, майор глубоко вздохнул и сообщил:

— Можете быть уверены, сейчас она звонит Сидорцеву.