Мертвые хватают живых

— Мистер Шерлок Гусев? — вкрадчивым голосом спросил Клаутов (майор любил при случае процитировать что-нибудь из Конан Дойля).

— А, это ты…, - не скрывая разочарования, выдохнул Михаил, из чего журналист сделал оправданный вывод, что приятель ожидал услышать женский голос (звонка начальства ожидают с другими эмоциями). — Чё хотел?

— Не слишком ты вежлив, как я погляжу! — делано обиделся Петр. — Я, между прочим, на него пашу…

— Давай, ближе к делу! Я тут жду… мне кое-кто должен позвонить, так что не могу долго занимать телефон.

— Так и я по делу…

— А до завтра не терпит?

— Вчера еще было поздно! — сообщил Клаутов, и мстительно начал держать паузу.

— Ну ладно, чего у тебя там? — в голосе друга журналист услышал обреченность.

— Надо срочно встретиться. Есть идея.

— Идея…?

— Я, кажется, нашел. Понимаешь? Все суперсрочно, когда расскажу, сам поймешь.

— Ладно. Когда и где?

— Лучше, если я приеду к тебе. Ты мне нужен на рабочем месте.

— Пропуск будет заказан! — буркнул майор и бросил трубку: похоже, он действительно очень ждал чьего-то звонка…

Проклиная капитана Сидорцева с его маниакальной идеей повесить на него убийство Вацетиса, Петр стремительно оделся и вприпрыжку выбежал на улицу. В самом деле: гораздо практичнее было бы все рассказать Гусеву по телефону, а не тратить время на передвижение по вечерней Москве и раскошеливаться на такси. Однако в планы Петра никак не входило делиться информацией с нелюбезно обошедшимся с ним контрразведчиком: наверняка влезет и все испортит. Скрепя сердце, Клаутов уселся к бомбиле, заломившему немыслимую цену, и глубоко вздохнул: все-таки, в сложившейся ситуации была и положительная сторона: в результате его неожиданной находки появился серьезный повод сегодня же заехать к Борисовой.

Гусев внимательно выслушал приятеля. Дополнительно объяснять майору ничего, слава Богу, было не нужно, поскольку он в деталях знал о белградских приключениях журналиста и его подруги. Едва Петр закончил доклад о своих изысканиях, как Михаил пулей выскочил из кабинета: Каминьские в любую минуту могли покинуть территорию России, и тогда пиши пропало: из Польши их было бы уже не выцарапать. Воспользовавшись тем, что он остался один, Клаутов позвонил Татьяне (он еще не дошел до того, чтобы предполагать, что и МУРовский аппарат Гусева прослушивается капитаном Сидорцевым). Борисова пришла в страшное возбуждение.

— Петь, ты — гений! Все сходится, наверняка, это они!

— Я тоже так думал, когда ехал сюда. Но вот теперь что-то начал сомневаться…

— Да чего тут сомневаться? Эти люди — Каминьские — целиком посвятили себя мести. Разобравшись с доносчицей, погубившей родителей Ирэны, они занялись поисками тех, кто был повинен в смерти отца Войцеха. К гадалке не ходи, все точно!

— Думаешь? — неуверенно спросил журналист.

— Помнишь, Ирэна рассказывала, что по образованию она медик? Вот тебе и ответ про беллоид. Она и знала про его воздействие, и могла на родине приобрести это лекарство для своих нужд. Так что даже в мелочах все говорит за эту версию.

— Пожалуй…, - снова повеселел Клаутов. — Жалко фотография в газете не четкая, а то можно было бы походить, порасспрашивать народ в Малом Толмачевском…

— А мои белградские фотки на что? Давай, прямо сейчас встретимся и попробуем найти людей возможно, видевших Каминьских!

— Что ты, поздно уже!

— Да, — после небольшой паузы, видно, посмотрев на часы, отозвалась Татьяна. — Действительно, поздновато. Сделаем так: как освободишься на Петровке, приезжай ко мне. А завтра с утра пораньше отправимся в Замоскворечье. Надо застать народ, когда он потянется на работу.

Почувствовав, как отчаянно заколотилось сердце, журналист положил трубку. Почти сразу же вслед за этим вернулся Михаил.

— В смоленском угро у меня есть кореш, — сообщил он, — однокашник по юрфаку. Правда, в отличие от меня уже полковник… Я с ним связался по спецсвязи, чтобы он выяснил, где сейчас находятся эти твои Каминьские, глаз с них не спускал и — буде у них появится желание сесть на варшавский или какой другой поезд — не дал возможности выехать за границу. Однако же какой будет скандал, если придется их задерживать! Иду у тебя на поводу, поскольку объективно, на поляков прямых улик нет. Боюсь, ежели что — не сносить мне головы, а уж майорских погон — и подавно!

— Можно постараться внести во все это некую ясность.

— Поинтересоваться этапами служебного роста генерала Вацетиса? Само собой, запрос за подписью моего начальства завтра утром уйдет в ФСБ, но кто возместит мне потерю нервных клеток, которая неизбежна в процессе ожидания ответа? Но даже если мы и узнаем, что убитый имел в молодости какое-то отношение к Катыни, это все равно не будет гарантией того, что убийство совершено четой Каминьских…

— А если я тебе кое-что предложу, ты в знак "благодарности" не ототрешь нас с Танькой от этого дела?

— О чем ты, искуситель?

— Говори, позволишь нам вместе с твоими людьми попробовать получить доказательства причастности поляков к этому делу?

— Н-ну…

— Да или нет?

— Катись к черту! Ты не оставляешь мне выбора. Да.