Мертвые возвращаются?..

— Ты оказалась такой тяжелой, — продолжил он. — На вид такая худышка, я ведь поднимал тебя миллион раз! Но тогда это было все равно что тащить мешок с мокрым песком. А еще ты была такая холодная, а твое лицо… это скорее было лицо куклы, а не живого человека. Мне с трудом верилось, что это ты… Мы перенесли тебя в комнату с крышей, и я попытался… сделать так, чтобы ты… было чертовски холодно. Я хотел надеть на тебя мой джемпер, но знал, что стоит мне попытаться, как Дэниел что-нибудь со мной сделает — ударит или еще что. Он все время тер вещи носовым платком… даже твое лицо в том месте, где я до него дотронулся, твою шею там, где он проверял пульс. Он отломил ветку от куста у двери и тщательно подмел все внутри. Наверное, чтобы не оставить следов… Виду него был, господи, как из книжки ужасов. Дэниел, согнувшись, расхаживал взад вперед по этой жуткой комнате с веткой в руке и подметал. Казалось, луч фонаря пронзал его пальцы насквозь, а по стенам плясали огромные тени.

Джастин вытер лицо и уставился на кончики пальцев.

— Перед тем как уйти, я произнес над тобой молитву. Понимаю, этого мало, но… — Лицо его снова сделалось мокрым от слез. — Да воссияет над ней свет вечности, — произнес он.

— Джастин, — перебила его Эбби. — Лекси с нами. Вот она.

Джастин лишь покачал головой.

— А потом, — добавил он, — мы ушли домой.

На пару секунд воцарилась тишина, затем Раф щелкнул зажигалкой и мы трое как по команде вздрогнули.

— Они появились во внутреннем дворике, и вид у них был как из «Восставших из ада», — прокомментировал он.

— Мы с Рафом принялись на вас орать, требуя рассказать, что все-таки произошло, — подала голос Эбби, — но Дэниел лишь смотрел мутными глазами, как пьяный. Сомневаюсь, что он видел нас. Он протянул руку, не давая Джастину войти в дом, и спросил: «Кому-нибудь из вас нужно стирать вещи?»

— Мы понятия не имели, о чем он толкует, — добавил Раф. — Не самый лучший момент, чтобы говорить загадками. Я попытался схватить его, силой вырвать объяснение, узнать, что все-таки случилось, но он рванулся назад и огрызнулся: «Не трогай меня!» Я просто остолбенел. И не потому, что Дэниел орал на меня или что-то вроде того, так как на самом деле он говорил шепотом, а потому что его лицо… Оно было вообще не его, не лицо Дэниела, а какое-то нечеловеческое. Оно ощерилось на меня…

— Просто он был весь в крови, — сочла нужным уточнить Эбби, — и не хотел, чтобы ты тоже испачкался. Было видно, что он не в себе. В отличие от него, Раф, мы с тобой приятно провели вечер. Представь себе, — добавила она, когда Раф презрительно фыркнул. — Или ты хотел бы побывать вместе с ними в сторожке?

— Почему, собственно, нет?

— Боже упаси! — воскликнул Джастин с истеричными нотками в голосе. — Клянусь тебе, Эбби права: вы с ней отделались лишь легким испугом.

Раф лишь пожал плечами.

— В общем, — продолжила Эбби, помолчав секунду, — Дэниел сделал глубокий вздох, провел ладонью по лбу и сказал: «Эбби, приготовь нам обоим чистую одежду и полотенца. А ты Раф, принеси пластиковых пакетов, и побольше. Джастин, раздевайся». Сам он уже расстегивал рубашку.

— Когда я вернулся с пакетом, они с Джастином стояли во внутреннем дворике в одних трусах, — добавил Раф, стряхивая с рубашки пепел. — Зрелище не ахти какое, должен сказать.

— Я продрог до костей, — вставил Джастин. Теперь, когда самая малоприятная часть со всеми ее отталкивающими подробностями была позади, он слегка воспрял духом. — Лил проливной дождь, на градуснике семь миллионов градусов ниже нуля, ветер просто ледяной, а мы с ним стояли там в одном исподнем. Я понятия не имел зачем. У меня словно отшибло мозги; я делал то, что мне говорили. Дэниел бросил всю свою одежду в пакет и что-то там добавил — мол, как хорошо, что на нас не было ни пальто, ни курток. Я как раз попытался занести в дом ботинки, но он сказал: «Нет, оставь здесь, я сам потом с ними разберусь». Тут пришла Эбби с полотенцами и чистой одеждой, и мы с ним вытерлись и переоделись в сухое.

— Чуть позже я вновь попытался выяснить, что стряслось, — сказал Раф, — но Джастин лишь посмотрел на меня словно испуганный кролик, которого вот-вот раздавят колеса автомобиля. Дэниел не удостоил меня взглядом. Лишь заправил рубашку в брюки и сказал: «Раф, Эбби, принесите ваши грязные вещи. Если у вас нет ничего, что нужно отправить в стирку, принесите чистое». С этими словами он сгреб пакет и босиком двинулся в кухню, а за ним, словно побитый щенок, Джастин. Сам не знаю почему, но я пошел к себе и принес свои грязные вещи.

— Он был прав, — подала голос Эбби. — Нужно было сделать так, чтобы со стороны казалось, будто мы просто собрали все вещи в стирку, а не заметаем следы, на случай если нагрянет полиция.

В ответ на ее слова Раф вяло пожал плечами: