Месть Аники дес Аблес

— Я здесь в связи с проверкой по делу четырёхлетней давности, леди Катарина. Вы подавали жалобу на домогательства со стороны графа дер Бертрин, но дело не было расследовано. Вы не могли бы пояснить обстоятельства?

Катарина скривилась. Ей явно не хотелось вспоминать то время, когда к её имени не полагалось никакой приставки, а может, больше её раздражало то, что граф перед ней устоял.

— Ах, это… я давно его простила. Ну, потерял человек голову от любви, с мужчинами в моём окружении это часто бывает! У меня нет никаких претензий. Забудьте!

Она не добавила снисходительное «милочка», но оно буквально витало в воздухе. Выдав эту тираду, показавшуюся мне слегка нервной, она закатила глаза, показывая, что устала от меня и спросила:

— У Вас всё?

— То есть, Вы утверждаете, что домогательства и в самом деле имели место? — совершенно спокойно уточнила я, размышляя, почему многие считают, что жеманство и утончённость — одно и то же. Катарина во всех своих ужимках выглядела, скорее, смешно, нежели изысканно.

— Имели! — откровенно враждебно уставилась она на меня.

— А граф дер Бертрин, — я выразительно посмотрела на записи, которые держала в руках, — утверждает, что Вы его шантажировали, принуждая жениться. Можете что-то прокомментировать?

— Возможно, — нервно передёрнула плечами Катарина саф Бертрин. — Возможно, я и упомянула что-то про женитьбу, но только чтобы охладить его пыл!

— А теперь Вы замужем за другим представителем рода Бертрин, — мягко произнесла я. Она пожала плечами, дескать, что говорить об очевидном, но я ещё не закончила. — Вам было важно выйти именно за представителя рода Бертрин? Почему?

Бедную девушку затрясло. Она пошла красными пятнами, и мне даже показалось в какой-то момент, что она сейчас набросится на меня с десертной вилкой, которая лежала перед ней — она пила чай, когда я пришла. Но нет, она просто встала и отчеканила дрожащим от ярости голосом:

— Убирайся! Найди другой способ выслужиться и не лезь ко мне! Хотя если Император тебя даже после того как поимел не повысил, а понизил, вряд ли тебе вообще когда-либо светит повышение! — прошипела она. — Пошла вон!

И я ушла, раздумывая, говорит ли во мне желание поставить на место эту хамоватую дамочку, или же дело и в самом деле странное, и стоит организовать Катарине вызов повесткой. И с кем бы это всё обсудить. Может быть, Вик?

Поддавшись ностальгии и слабости, я попросила по дороге к дворцу проехать мимо дома дес Аблес. И я вовсе не собиралась туда заходить. И не пошла бы. Постояла бы рядом, вспоминая и размышляя, и вернулась бы во дворец. Если бы не Шаргрен, который на моих глазах туда вошёл.

Дверь за собой Шаргрен не закрыл, хотя я не знаю, была ли она закрыта в принципе, до него, может, наоборот — открыта и оснащена следящим заклинанием, чтобы помочь расследованию, так сказать. Вряд ли дело уже закрыто…

Маг нашёлся в гостиной. Он задумчиво рассматривал портрет тёти Эльзы и вроде бы даже не смотрел на меня, но, когда я вошла, поздоровался:

— Добрый день, Аника!

— Добрый день, Шаргрен, — приветливо отозвалась, подходя и становясь рядом с ним перед портретом. — А что Вы здесь делаете?

— Всё то же. Пытаюсь найти зацепки, — чуть пожал плечами он. — А ты?

— А я …просто скучаю по этому дому, — сказала я чистую правду, не став лишь упоминать, что не только по дому, но и по тёте, и вообще, по прошлой жизни. — Вы что-нибудь знаете о том, почему тётя Эльза это сделала? Изгнала меня из рода?

На последнем вопросе мой голос всё же дрогнул, хоть и казалось, что уже всё пережила, приняла и со всем смирилась. Ан нет.

— Увы, — вздохнул он. — Последние лет десять мы почти не общались…

Мы постояли ещё некоторое время перед портретом Эльзы дес Аблес, а потом я всё-таки не удержалась и спросила:

— А почему Вы говорите, что не дель Нарго? Вас тоже… изгнали?

— Нет, — задумчивый взгляд переместился с портрета на меня. — Нет, Аника, я сам принял такое решение. И если уж совсем формально смотреть, то раз сила осталась со мной, то я до сих пор часть рода, как бы ни было неприятно мне это признавать… Отказаться от силы и провести полный ритуал у меня не хватило решимости.

Мне очень хотелось спросить, почему он вообще на это пошёл, но ведь это совершенно не тот вопрос, который можно задать почти незнакомому человеку. Я и так уже перешла всякие границы.

Шаргрен отправился в комнату тёти Эльзы, а я, решив не надоедать ему, по крайней мере, так сразу, направилась в спальню, когда-то принадлежавшую мне.