Месть бастарда

Шум битвы, в которой ее отец и его воины сошлись с обезумевшими от голода дикарями с Лунных Гор, не утихал. Лунные Врата хорошо укреплены, а арбалетчики проредят одичалых прежде, чем они доберутся до рва и стен, но будет ли этого довольно, чтобы сдержать их…

— Матерь, Матерь всеблагая, — забормотала кто-то из дам Лизы Аррен. Оставшиеся с женщинами латники во главе с сиром Марвином Белмором молчали и на их лицах была мрачная решимость стоять до конца. Горцы не оставляют пленных мужчин в живых. Что до женщин…

Миранда взглянула на Мию. Внебрачная дочь Роберта Баратеона, облачённая в кольчугу и вареную кожу, взводила воротом арбалет. Девушка неплохо умела из него стрелять и не собиралась сдаваться одичалым без боя. Ранде сделалось дурно от мысли, что горцы сделают с Мией, если возьмут замок.

Они встретились глазами и погонщица мулов зло осклабилась, точно один из своих подопечных. Чёрные волосы она стригла коротко, по-мужски, а синие глаза горели яростным огнём. Мия понимает, на что идёт, но она сама сказала подруге, что единственным её мужчиной был и останется Микель Редфорт.

— Может, это не такое уж безумие, — пришло в голову Миранде. Горцы надругаются над ними всем скопом, не делая различий между королевой-регентом, ее фрейлинами и служанками. В лучшем случае, девушкам предстоит окончить жизнь на вонючей лежанке одного из вожаков горцев, рожая ему детей.

«Для Мии сама мысль о подобном невыносима. Что до меня…»

Миранда молилась Семерым, взывая к ним в отчаянной надежде, что в это время к ним движется войско из Кровавых Врат, Редфорта или Рунного Камня. Но Семеро, как обычно, слепы, немы и слабы. Когда-то Ройсы забыли Старых Богов и безымянные божества мстят им, насылая волков и одичалых…

Ещё совсем недавно Роберт Аррен был торжественно коронован и воссел на трон как владыка как древнего королевства своих предков, Арренов, так и Рек и Холмов, наследства своей матери, урожденной Талли из Риверрана. Его рыцари брали города и замки на Западе и даже в бывших Королевских землях.

Осада Сигарда железнорожденными не казалась чем-то опасным, к городу шло сильное войско союзников-северян, а Фреи должны были к ним присоединиться. Мизинец, отчим короля Роберта и его десница, надеялся воевать чужими руками.

Джон Сноу, которого на Севере называли королём Джоном Старком заключил союз с островитянами и предъявил права на Речные земли. Фреи поддержали его. Между Закатным морем и Холмами Пендрика состоялась битва, в которой вернувшееся с Запада войско Долины и верные речные лорды были разбиты.

Осада Сигарда была лишь обманом, говорил Миранде отец. Лорд Нестор считал, что волки не простили потери земель Трезубца, а лорд Уолдер не простил того, что остался в дураках после смерти Робба Старка. А кракены просто хотели стравить волка и сокола.

Хуже всего то, что на Севере зима и голодные волки тысячами побегут от неё на юг, за добычей и славой. Драконы сгинули, у бастарда Роберта Баратеона маленькое королевство за Черноводной и он лишь порадуется, что сокол сцепился с лютоволком, а не с ним. Но неприятности этим не ограничивались.

Не успели все свыкнуться с тем, что Орлиное Гнездо и Винтерфелл, как и в старые времена, начали войну, как волки ударили с моря. Северяне высаживались на Перстах, Галечный и Сосцы пали под их натиском, галеи из Белой Гавани непременно пойдут дальше. Но сестринцы…

Хотя сестринцы всегда были себе на уме. Их жуликоватые лорды, Сандерленды, Бореллы, Торренты и Лонгторпы не всегда были верны Орлиному Гнезду. Три Сестры некогда были маленьким пиратским королевством, лишь вторжение северян заставило их искать покровительства у Соколиной Короны.

«А теперь они решили, что можно предать Арренов».

Флот Белой Гавани уже высадил тысячи воинов на Перстах, волки уже взяли приступом Змеиный Лес и Дом Сердец, а может и Ледяной Ручей тоже. По слухам, в Систертоне северяне пережидали бурю и запасались припасами перед тем, как атаковать побережье Долины.

Во всяком случае, вести о нападении пришли с Перстов, а не из Систертона. Столь часто гаснущий маяк и ложные огни не помешали армаде Мандерли благополучно миновать неспокойные воды. Персты не самый богатый край Долины, но на Севере живут ещё беднее. Почти как в Лунных Горах.

— Предатели, гнусные изменники, — бушевала Лиза Аррен, проклиная лордов Трех Сестер. Миранда, ставшая одной из ее фрейлин, даже решила, что от гнева молоко в ее грудях скиснет. Большое горе для Зяблика, да и барду королевы ночью будет не до смеха. Ранда с трудом сдержала улыбку.

Пока Мизинец обделывал дела королевства в Речных землях, его жена развлекалась с пригожим бардом, который пару лет назад прибыл в Долину. Доннел Уэйнвуд рассказывал, что к Кровавым Вратам тот подошёл, держа лишь лютню, на которую горцы отчего-то не позарились.

Но пел бард хорошо и Рыцарю Врат его музыка понравилась. Миранда лишь позже узнала, что бард безбожно восхвалял подвиги молодого Уэйнвуда, называя его Ужасом Одичалых. Вместе с отрядом из Кровавых Врат бард прибыл в Лунные Врата и там его заметила Лиза Аррен.