Месть. Проклятие дракона

— Я хочу видеть дневную порцию того, чем вы кормите детей, — вернув малыша на место, сурово пробасил Касс. — Где ваша кухня? — обманчиво спокойно поинтересовался герцог.

Лицо кариссы вытянулось, став похожим при свете свечей на восковую маску, и она затравленно оглянулась по сторонам, ища поддержки у стоявших под стенками сестер.

— Возможно, котлы с едой уже вычистили, — нашлась сестра Пэйни. — Может, вы с утра посмотрите, как детям готовят завтрак? Заодно и поедите вместе с ними.

— Вычистили… — многозначительно потянул герцог. — Насколько я понимаю, колокол, возвещающий окончание трапезы, еще не прозвучал? Разве у вас не предусмотрена дополнительная порция тем детям, которые не наелись?

— Конечно, предусмотрена, — вскинулась карисса. — Но обычно детям хватает того, чем мы их кормим. Они никогда не просят добавки.

— Правда? — на лице герцога появилась откровенно издевательская улыбка. — Дети! — громко и звучно пророкотал Касс. — Сегодня в честь моего приезда сестры приготовили вам подарок. Кто хочет добавки — поднимите руки.

Лес детских рук мгновенно взлетел вверх, и Ястреб, хищно уставившись на карриссу, зловеще усмехнулся.

— Никогда не просят, говорите? — герцог стремительно направился к выходу, на пороге трапезной обернувшись. — Вы проводите меня на кухню, карисса, или мне искать ее самому?

Сестра Эрис покорно кивнула и, опустив глаза, последовала за герцогом.

Ворвавшись на кухню, Касс задвинул за спину не успевшую открыть рот карриссу, а затем, хмуро глянув на выстроившихся по струнке кухарок, потребовал показать, чем вечером кормили детей.

Оливия с Джеддом, заглянув в стоявшие на плите котлы, удивленно развернулись к притихшим женщинам.

— Каша на воде и чай?! — изумилась Ли. — И все?! — даже в женском пансионе у них вечером всегда давали кусок курицы или рыбы, творожную запеканку с сухофруктами и сладкую булочку, а здесь воспитывались мальчишки.

— У нас всегда такой ужин, — чопорно заметила сестра Эрис. — Не стоит детям перегружать желудок на ночь.

— По вашему виду не заметно, что вы себя не перегружаете на ночь, — внимательно разглядывая румяное и пухлое лицо служительницы, заметила Оливия.

— Что у детей будет на завтрак? — тут же спросил у кухарок Касс.

— Каша и чай, Ваша Светлость, — сообщила одна из женщин.

— Я не понял, — одарил карриссу тяжелым взглядом дель Орэн. — Мой архонт докладывает мне, что ежемесячно посылает в приют мясо, муку, молочные продукты и прочую еду. Вы что, ничего этого не получали?

— Что вы, герцог, — побледнела сестра Эрис. — Мы все получали. Просто дети уже все съели.

— Кстати, — стал оглядываться по сторонам Касс. — А где ваш ужин, карисса?

Женщина потерянно подняла на герцога глаза, и герцог, не дожидаясь ее ответа, стал бесцеремонно заглядывать во все котлы и кастрюли, стоящие на кухне.

— Ммм. Гуляш? С мясом? — вытащив из печи огромный котел, поднял крышку Касс. — А это для кого? — поинтересовался он.

— Ээ… это? Я совсем забыла, — пролепетала карисса. — У одного из мальчиков сегодня день рождения. Мы хотели устроить детям праздничный ужин.

— Джедд, — слегка наклонил голову Касс, — найди Рамса — пусть возьмет с собой пару человек. Нужно отнести котел в трапезную и раздать еду детям.

— Мы могли бы и сами, — неловко замялась сестра Эрис.

— Ну что вы, карисса, — изобразил на лице искреннюю заботу Касс, — зачем же слабым женщинам таскать такие тяжести? Вы лучше пойдете сейчас со мной и покажете содержимое ваших кладовых.

— З-зачем? — запнулась женщина.

— Хочу видеть, сколько в них осталось продуктов, — ничуть не смутился Ястреб. — Должен же я знать, чем могу помочь приюту.

— Вы и так достаточно помогаете, — попыталась остановить его карисса.

— Видимо, недостаточно, раз детям не хватает еды, — огорченно вздохнул Касс, покидая кухню. — Так вы идете? — повернулся герцог к неподвижно застывшей сестре Эрис. — Или мне искать ваши кладовые самому? — неожиданно резко рявкнул он.

— Иду, — побледнела карисса и, подняв полы кихла, медленно двинулась за герцогом.

****

Маленькая мышь, поднявшись на задние лапки, самозабвенно грызла найденную на полу соломинку, и разглядывающий её с высоты Лэйн вдруг пожалел, что он не мышка и ему не достаточно всего лишь соломинки, чтобы насытить свое обессилившее от голода, холода и отсутствия воды тело.

Лэйн потерял счет проведенным взаперти дням, время словно намеренно замедлилось, продляя его муки. Холод подвала, пробиравший до мозга костей, отобрал у ребенка последние силы. Старый матрац, набитый полусгнившей соломой, как ни кутался в него Лэйн, совершенно не грел, а каждое движение рукой причиняло невыносимую боль, едва ребенок пытался натянуть его на себя посильней. Занозы, которые мальчишка загнал в ладошки, удирая от гончих, загноились, потому что вытащить их в кромешной темноте не представлялось никакой возможности.

Сейчас Лэйн мог видеть всё как днем, но это, к сожалению, не приносило никакой пользы. Тело жило своей жизнью, а висевший под потолком мальчик — совершенно другой.