Месть. Проклятие дракона

Это случилось ночью, и Лэйн точно не понял, что произошло, когда, очнувшись, увидел себя со стороны — худеньким тельцем, неподвижно лежащим в углу. Впервые за долгое время у него ничего не болело, и это ощущение легкости и тепла поначалу невероятно обрадовало мальчика.

С одной стороны, ребенку очень хотелось попробовать, сможет ли он в его теперешнем состоянии пройти сквозь стену, а с другой — было очень страшно, что у него не получится вернуться обратно.

Последний раз что-то подобное случилось, когда еще была жива мама. Лэйн упал с лестницы и очень испугался, что умер, обнаружив себя зависшим над тормошащей его тело матерью. Она так громко и отчаянно его звала, что вернуться назад получилось как-то само собой. Тогда Лэйн побоялся рассказать маме о случившемся, а теперь жалел, что не расспросил хотя бы достопочтенного аптекаря Орвеса, что это могло быть. Сейчас рядом не было никого, кто мог бы позвать его и заставить вернуться в свое тело, а как сделать это самому — мальчик не знал. Радовало ребенка только одно: такому Лэну совершенно не хотелось ни есть, ни пить, ни спать.

Темное помещение внезапно озарилось тусклым светом, и парнишка изумленно уставился на возникшую из ниоткуда женскую фигуру. Она словно плыла по воздуху, отбрасывая от себя оседающую на пол золотую пыль. Остановившись у лежащего на полу тела мальчика, она наклонилась, осторожно коснувшись тонкой рукой его торчащей из-под грязного матраца макушки. Резко развернувшись, женщина безошибочно повернула голову в ту сторону, откуда на нее смотрел Лэйн.

— Вот ты где, — незнакомка вытянула руку и, загадочно улыбнувшись, поманила ребенка к себе пальцем.

Словно зачарованный, Лэйн смотрел в ее яркие, как солнце, глаза. Никогда в жизни он не видел подобного цвета: желто-горячего, похожего на расплавленное золото. Женщина была невероятно красивой, такой красивой, что дух захватывало. Длинные черные волосы, доходящие до самого пола, искрящейся рекой стекали по ее плечам и спине и, казалось, летели по воздуху следом за своей прекрасной хозяйкой.

Мальчик невольно подался вперед и завис в шаге, восхищенно разглядывая удивительное лицо женщины.

— Не бойся меня, Лэйни, — мягкий переливчатый голос красавицы, будто серебряный колокольчик, зазвенел в тишине подвала. — Иди сюда, — женщина протянула ребенку белоснежную ладонь. — Пора возвращаться, малыш. Тебе еще рано путешествовать так долго.

Лэйн, не задумываясь, вложил в теплую женскую ладонь свою руку, и боль безжалостно обрушилась на него, заставив зайтись в беззвучном крике.

— Потерпи немного, — ласково прошептала незнакомка, погладив Лэйна по щеке. — Ты ведь крепкий и мужественный мальчик? Мы с тобой сейчас полетаем.

Лэйн зашевелил потрескавшимися губами, пытаясь сказать доброй женщине, что он очень хочет пить и у него совсем нет сил. Его измученное тело вдруг вновь обрело способность двигаться.

Женщина положила на глаза ребенку руку и тихо прошептала ему на ухо:

— Зри сердцем, Лэйн. Его возможности неисчерпаемы. Нет границ, нет преград… Открой мне свой разум.

Лэйн неожиданно почувствовал легкость во всем теле, словно он был перышком, невесомо кружащим над землей. Все поплыло перед глазами, стены истаяли, исчезли очертания предметов, и в бесконечности развернувшегося пред его глазами пространства мальчик, как путеводные маяки, видел сотни окружающих его бьющихся сердец. Он не видел лиц людей, которым они принадлежали, но точно знал, чьи они, потому что чувствовал и узнавал душу каждого.

Вот маленькое сердечко Пинна бьется, как испуганная птичка. Еще немного, и выпрыгнет из груди. Осторожно взяв в ладони трепещущий комочек, Лэйн улыбнулся, посылая ему лучики тепла и света. Сердце Пинна пропустило удар, словно сделало глубокий вздох, а затем застучало ровно и спокойно.

Вот сердце сестры Тирри — всегда доброе и заботливое, оно отчего-то сегодня встревоженное и отчаявшееся, как будто что-то пытается кому-то сказать, но у него это не получается. Ласково коснувшись сердца пальцем, Лэйн опутал его спокойствием и уверенностью.

А вот ещё чье-то сердце, такое большое и горячее, полыхающее, как факел на ветру. Невозможно дотронуться — столько жгучих, пронзительных чувств: ярость, злость, боль, гнев и что-то еще… чего своей маленькой неискушенной душой Лэйн никак не может понять. Потянувшись ладошками к огненному сердцу, мальчик отчетливо ясно увидел, кому оно принадлежит.

— Касс, — задыхаясь, отчаянно закричал Лэйн. — Касс, я здесь!

— Так он тебя не услышит, — шепнула желтоглазая красавица. — Зови сердцем. Ты ведь умеешь. Вспомни, как ты забирал мамины страдания, когда она умирала. Вспомни, как пытался ее вернуть.

Лэйн вздрогнул, потревоженный нахлынувшими на него воспоминаниями. Удушающие и горькие, они жгли душу мальчика. Невыносимо. Ранили, терзали, рвали в клочья. Обхватив руками полыхающее сердце Касса, мальчик выплеснул на него пульсирующую сферу собственной боли, захлебнувшись в нахлынувшем на него откате чужих эмоций.