Месть. Проклятие дракона

— Хорошо, что хоть ты его видишь, — пессимистично покривился Касс. — Мне кажется, у меня нет никаких шансов.

— Ну, это уж как Алхора улыбнется, — Джедд вдруг усмехнулся, повернув голову в сторону комнаты Оливии. — Вон, гляди, с мальцом-то она оттаяла! Кудахчет над ним, как квочка, я и сам ее порой не узнаю.

— Лэйн необычный мальчик, — лицо Касса мгновенно разгладилось и посветлело от одного воспоминания о ребенке. — Он неосознанно оттягивает боль, тревоги и душевные терзания Лив, поэтому ей так хорошо с ним рядом. Лэйн целитель, и очень необычный целитель. Он лечит души.

— Ишь ты! — удивленно потянул Джедд. — Целитель. А ведь правда целитель, — вскинулся охотник. — Бывает, обнимешь его, и в сердце словно лучик солнечный заглянет. Я все диву давался, как у него так получается? А оно вон как…

— Рядом с ним надо стараться избегать сильных переживаний и душевных мук. Он пока не умеет от них защищаться и всю боль берет на себя.

— Это опасно? — испугался Джедд.

— Если бы дар открылся, когда меня не было рядом, то очень опасно. Мальчишка мог сгореть, поймав чью-то очень сильную эмоцию.

Джедд задумчиво почесал подбородок, о чем-то серьезно раздумывая, потом поднял на Касса свои карие глаза и тепло улыбнулся:

— А ты говоришь, шансов нет, — хмыкнул он. — Улыбнулась тебе Алхора, Ястреб. Мальчонку вам не иначе как сам Всевидящий послал. Ему от вас — дом, любовь да забота, а вам от него — иголка с ниткой, чтобы сердца ваши рваные залатать. Глядишь, наладится все, и из тебя Ли что путное сделает.

Касс, опешив от такого заявления, даже что сказать не нашелся.

— Чего уставился? — укоризненно мотнул головой охотник. — Кабы не Ли, я бы спился давно. А твоему зверинцу женская рука не помешает. При хорошей бабе — и нелюдь человек!

Поскрежетав зубами, Касс шумно выдохнул и, не желая слушать очередной едкой тирады в свой адрес, развернулся, собираясь уйти.

— И нечего по дому в одном исподнем шататься, — понеслось нравоучительно ему в спину. — Привык, понимаешь, задом голым светить, а в доме ребёнок!

— Ты забываешься! — прошипел Касс, резко подавшись к мастриму.

— Да нет, вроде всё сказал, — многозначительно призадумался Джедд. — Но ежели чего забыл, то ты не волнуйся, когда вспомню, обязательно тебе скажу, — махнув рукой, направился на улицу мужчина.

Зло прорычав себе под нос крепкое ругательство, Касс влетел в свою спальню и, стащив со спинки кресла одежду, раздраженно стал на себя её натягивать. И какого драного орка, спрашивается, он всё это терпит? Глубоко вдохнув и выдохнув, Касс неожиданно замер, а затем, усевшись на кровать, тихо рассмеялся. Давненько его так не чихвостили.

И кто!? Неотесанный мастрим!

Раннагарр! И как у него так получается? Вроде и обидные слова говорит — и в то же время такие правильные, что и возразить нечего. Никто, кроме Магрида, не смел так с ним разговаривать! Почесав подбородок, Касс довольно ухмыльнулся. А замечательная идея — свести этих двоих! Царь будет в восторге от его новой семьи.

Удивительное дело, но герцогу неожиданно стало легко и хорошо на душе, как давно уже не было. Всё, что с ним происходило в последнее время, было невероятно яркой, мощной и эффективной встряской, которая поневоле заставила его очнуться от спячки и снова почувствовать себя живым.

Живым…

Надолго ли?

С горькой усмешкой Касс вспомнил события сегодняшней ночи.

Когда-то он мечтал, что подросший сын будет прибегать в их с Эорией кровать и засыпать между ними, обласканный и пригретый родительским теплом. И Лэйн, попросивший ночью не уходить, потому что ему страшно, понятия не имел, как сильно Касс хотел почувствовать, что это такое — быть отцом, центром мироздания для своего ребёнка, тем, у кого всегда можно найти помощи и защиты.

Ощущения были странные.

Какая-то невероятная смесь нежности, умиротворения и покоя.

Так, наверное, пахнут только маленькие дети: чистотой, какой-то сладкой пряностью и пьянящим чувством счастья.

Он заснул почти мгновенно и видел сны…

Уйму проклятого Эрэбом времени он не видел таких ярких и красочных снов и не просыпался с такой ясной головой и спокойным сердцем. И уйму времени он не просыпался в одной постели с женщиной. Теплой, мягкой, пахнущей сном, вереском и мятой. Руки и губы помнили, как это хорошо и опьяняюще сладко — ласково касаться шелковой кожи, пить её запах и растворяться в нежности её тела.

Вылив на голову кувшин с холодной водой, Касс тряхнул головой, прогоняя видение спящей в его объятиях охотницы. Только этого не хватало вдобавок к той странной тяге, что он испытывал к ней из-за связи крови!

****

Вода усмирила огонь в теле лишь на время, и даже работа плохо отвлекала от навязчивого желания контролировать каждый её шаг: видеть и знать, что с ней всё хорошо. Стоило ей выйти на улицу, пройтись рядом или попасть в поле его зрения, сердце сразу начинало биться ровно и спокойно, а зуд в крови стихать.

Дерьмо, как долго это будет продолжаться?

Касс следил за ней краем глаза, понимая, что превращается в неврастеника, вздрагивающего от каждого её неосторожного движения.