Место, которое зовется домом

На следующий день к ней заехала мисс Бриджес и держалась весьма робко, даже застенчиво. В итоге Клара – почти столь же горячо, как, вероятно, и сама мисс Бриджес, – пожалела, что вчера выбрала для прогулки именно ту тропу.

– Я чувствую, что мне следует как-то объясниться, – смущенно пробормотала мисс Бриджес.

– В этом нет никакой необходимости, – решительно воспротивилась Клара, однако все же пригласила гостью пройти в гостиную, ибо все серьезные разговоры всегда вела именно здесь. Мисс Бриджес, свернувшись на диване клубком, сразу же заговорила:

– В мое время приходилось выбирать – работа или семья. Иметь то и другое женщина не могла. А потом во время Первой мировой погибли мои братья, и я, как вы понимаете, не смогла оставить родителей. Да и работа моя мне нравилась, всегда нравилась, и в итоге я разорвала помолвку со своим женихом. Мне пришлось выбирать. Тогда женщины были вынуждены это делать.

– Но… мистер Хортон?

– Я семнадцать лет жила одна, – сказала мисс Бриджес, опять заливаясь нервным румянцем. – Я так и осталась жить в родительском доме – вот и пекла для одной себя пироги, гладила для одной себя белье…

– Мне очень жаль, что я…

Мисс Бриджес хлопнула в ладоши.

– Да не нужно сожалений! Мне нравится моя работа, нравится моя жизнь, мне даже Совет наш нравится. Мне просто до сих пор не везло – я не встретила никого, с кем хотела бы и дальше идти по жизни вместе. И вот только сейчас это наконец произошло. Я знаю, вы о нем невысокого мнения, Клара, но он порядочный человек, и у нас весьма схожие идеалы. Да и потребность в общении у нас никуда не исчезла.

Мисс Бриджес пристально посмотрела на Клару.

– Я знаю, теперь для большинства женщин этого недостаточно. Молодые, как вы, например, компромиссов не любят, считают, что они не нужны.

Ее слова странным образом напомнили Кларе о двух сестрах Тейлор – незамужней Джейн и замужней Энн. Осталась ли Джейн одинокой, потому что никогда не шла на компромисс? Мистер Доусетт никогда прямо об этом не говорил, однако не раз подчеркивал, как трудно тогда приходилось женщинам, поскольку замужество для них было не просто чем-то непременно ожидаемым; оно было, по сути дела, единственным способом занять должное положение в обществе и быть серьезно этим обществом воспринятой. Возможно, не так уж много с тех пор и переменилось. Что, если и сама Клара осталась одинокой, потому что не пожелала идти на компромисс?

– Я вас понимаю, – сказала Клара, думая о Викторе. А это компромисс? Ведь мысли о нем не вызывают у нее душевного трепета – хотя иногда все же заставляют ее сердце биться быстрее. Как же узнать, это настоящее или просто компромисс?

Пожалуй, больше всего Клару смущало именно это. Потребность в общении, общие идеалы – неужели мисс Бриджес думает, что для Клары этого было бы недостаточно? Неужели ей кажется, что Клара стала бы цепляться за некую эфемерную идею?

* * *

Виктор повел Клару в художественную галерею. В таких местах Клара никогда не бывала и все опасалась невольно сделать некий faux pas[15]. Виктор также пребывал в не самом лучшем настроении, когда она встретилась с ним на станции Сент-Панкрас[16]. Он был недоволен результатами выборов. Лейбористы снова выиграли, но их большинство было уже незначительным, и Виктор считал это трагедией.

– Все, чего мы достигли за последние несколько лет, могут уничтожить. Детские учреждения, NHS[17], бесплатных дантистов…

Клара задумалась над этим «мы». Заднее сиденье в машине мисс Купер перед выборами было буквально завалено листовками, призывавшими голосовать за миссис Блоуз, местную кандидатку, любившую вещать о красивых младенцах, о справедливом распределении по карточкам и о великолепной службе здравоохранения. Клара знала, что мисс Купер тоже огорчена результатами выборов, она даже заплакала, когда Клара ей позвонила, чтобы назначить день ежемесячной проверки.

Джулиан, впрочем, выглядел, как обычно, самодовольным. Когда Клара встретилась с ним на верхней дороге на следующий день после объявления результатов, он сказал:

– Ну вот, скоро все снова вернется в нормальное состояние.

– Но ведь выиграла не твоя партия, Джулиан.

– А может, и мы в чем-то выиграли – это как посмотреть. Во всяком случае, мы стали для них серьезным препятствием.

Надеюсь, подумала Клара, Виктор не станет слишком сильно из-за этого переживать.

На улицах кое-где еще висели плакаты с портретами кандидатов, и Виктор, увидев портрет лидера Консервативной партии, сокрушенно покачал головой, воскликнул: «Позор!» – и, должно быть, не менее получаса говорил на эту тему, прежде чем повернулся наконец к Кларе со словами: «Ох, извините, я что-то увлекся». Она, разумеется, вежливо заверила его, что все в порядке, потом засмеялась и прибавила: «Да, пожалуй, вы чуточку увлеклись», после чего Виктор издал горлом такой звук, словно его что-то душит.