Место, роль и значение религий в современном мире

Есть третий вид фундаментализма, суть которого состоит в призыве вернуться к самым суровым законам и нормам шариата, ограничить имеющиеся свободы граждан, запретить какое бы то ни было инакомыслие, положить конец прогрессивному направлению в развитии права, наказывать преступников только по законам шариата, причем в самых жестоких формах и т. д. и т. п. Разумеется, такой вид фундаментализма ориентирует мусульман на борьбу с иноверцами вплоть до их уничтожения. Здесь уже нет речи о каком бы то ни было диалоге, сближении, не говоря уже о дружбе и сотрудничестве с народами других вероисповеданий. Ясно, что эта крайняя форма фундаментализма наносит и будет наносить большой вред как самим мусульманам и странам, исповедующим ислам, так и сложившейся системе международных отношений, особенно отношениям между странами Запада и Востока.

А между тем, в настоящее время, может быть, как никогда раньше, появились необычайные возможности установления самых тесных взаимоотношений между Востоком и Западом, между Востоком и Россией. Если в IX — Х веках мусульманский мир был гораздо более тесно связан с Византией и Россией, чем с Западной Европой, то теперь мусульманские страны, став активными участниками мирового политического процесса, установили тесные связи со многими странами мира, включая Европу. Если в прежние времена, в том же IX и Х веке, да и позже, между христианской и мусульманской культурами не было тесного взаимодействия и взаимовлияния, то теперь появились уникальные возможности для их активного взаимодействия.

В настоящее время особенно актуальной стала тема исламского терроризма, которое прочно ассоциируется с чем-то зверским, чудовищным, бесчеловечным. И в самом деле, в разных странах есть террористы, которые сами себя называют последователями ислама, правоверными мусульманами и которые убивают ни в чем не повинных людей самыми бесчеловечными способами. К сожалению, в ХХ веке и ХХI веке приходится вести речь о терроризме в самых разных странах и у самых разных народов (баскские, сикхские, ирландские, чеченские, русские и т. д. и т. п. террористы). В этом смысле, может быть, следует говорить о самых разных «национальных» и «вероисповедных» террористах (исламских, христианских, синтоистских, сектантских и т. д. и т. п.), и, естественно, о террористах самых разных национальностей. Или, наоборот, следует отказаться от этого и говорить о терроризме вообще, ибо терроризм, как и бандитизм, не имеет национальности, не имеет вероисповедания, как бы ни хотелось самим террористам называть себя принадлежащими к той или иной религии, к тому или иному вероисповеданию, к той или иной национальности. Думается, последний подход будет самим правильным, потому что преступники против человечества и человечности не имеют и не должны иметь ни национальности, ни вероисповедания, ни религии, ибо это противоречит самой сути нации, народа, религии, вероисповедания. Да и в самом Коране говорится: «Скажи: “Мы уверовали в Аллаха и в то, что ниспослано нам, и что ниспослано Ибрахиму, и Исмаилу, и Исхаку, и Йакубу, и коленам, и в то, что было даровано Мусе, и Исе, и пророкам от Господа их. Мы не различаем между кем-либо из них, и Ему мы предаемся”». (3: 84) Из этого следует, что не может быть межрелигиозной розни между верующими, как и между разными народами, ибо Господь Бог завещал всем народам и всем людям жить в мире и в дружбе друг с другом. В Коране говорится: «Не следует верующему убивать верующего, разве только по ошибке… А если кто убьет верующего умышленно, то воздаянием ему — геенна, для вечного пребывания там» (4: 94, 95).

Если задуматься о будущем ислама или исламской, или мусульманской, культуры, то хочется надеяться, что и ислам, и его культура будут развиваться, а не увядать, ибо, с одной стороны, они питаются из истоков богатейшей древней восточной культуры, а с другой стороны, ислам, возникший на опять-таки богатейшей культуре иудаизма и христианства, стал самой молодой из мировых религий, вызывающей интерес у миллионов людей современного мира.