Метахак

Да, задали андромедяне нам трепку… В наших героических телестереосагах вся эта страшная и мерзкая бойня предстает как сплошная цепь подвигов, чудес самопожертвования и беззаветного служения короне, ведь ни один режиссер ни рискнет снять правдивый фильм о разрушении Ларса и толпах зомбированных проклятой андромедянской мозголомкой людей, которые еще недавно были лояльными подданными империи, а теперь голыми руками выцарапывали из бронескафандров звездных пехотинцев…»

Из протонной торпеды вынули всю начинку, кроме двигателя и автомата управления. В освободившееся пространство удалось запихнуть запасные кислородные приборы, и как раз осталось место для человека в скафандре. Надо ли говорить, что экипажу «Горгоны» не пришлась по душе идея капитана отправиться к мглистам в плен. Было сказано несколько резких слов, нашлись горячие головы, готовые расковырять вражескую лоханку, но в конце концов разум победил. Даже юный Гилберт Лоу вынужден был согласиться с доводами своего командира, который просто, но доходчиво объяснил, что «Черный Сокол» сделает со старым суденышком контрабандистов, если они не подчинятся требованиям премьер-лейтенанта. Важно было доставить груз в систему звезды Альнилам, даже если ради этого придется пожертовать капитаном.

Эл Икс, правда, собою жертвовать не собирался. Он заранее предусмотрел такое развитие событий и поэтому подстраховался. Правда, об этом он своему экипажу не сообщил. Чем меньше народа будет знать, тем больше шансов, что план спасения не провалится. Не чуждый тщеславию, капитан «Горгоны» наслаждался тем почтением, какое ему оказывали его головорезы. Прощаясь со своими парнями, он даже пустил скупую слезу умиления. Когда с сантиментами было покончено, Эл захлопнул прозрачное забрало шлема и полез в торпеду. С этого момента начались его мучения. В торпеде было тесно, к тому же она не была оборудована СУМ — системой управления массой, так что перегрузок было не избежать.

Комендоры «Горгоны» знали об этом, поэтому выстрелили торпедой, начиненной капитаном, с минимальной скоростью. Примерно с такой летали первые ракеты, созданные человечеством. Несколько секунд четырехкратной перегрузки, и двигатели отключились. Торпеда двигалась по-инерции — наступили блаженные мгновения невесомости. Через несколько минут управление ею перехватили пилоты «Черного Сокола». Эти не слишком-то жалели своего пленника, так что перегрузки при маневрировании достигали шести «g»[14] — видимо, мглисты решили учинить своему пленнику пытку еще до того, как он оказался у них в руках. Когда Эл Икса вынули из торпеды, он был еле живой и мокрый от пота, как мышь. Контрабандиста удивило, что враги не попробовали добиться от него нужных им сведений сразу же, после того как их звездолет взял в свои трюмы его торпеду.

Удивление его прошло, когда по возвращении «Черного Сокола» в родной космопорт командовавший кораблем премьер-лейтенант Юлиус известил пленного, что того желает лицезреть лично диктатор Мглистых Миров, господин Оронг. За последние тысячелетия в Галактике сложилась особая система имен, которая без дополнительных сведений могла сообщить о происхождении своего носителя. Высшие аристократы, как правило носили имя из двух букв — Зо, Бо, Эл, Ом, Юм и так далее. К фамилии менее родовитых дворян добавлялось окончание «ус». Вертус, Квентус, Сервус. Простолюдины носили самые разнообразные имена и фамилии, написание и произношение которых не регулировалось никакими правилами. Одно лишь имя, без фамилии, носили только рабы. Правда, рабовладение в большинстве цивилизованных миров было запрещено. Таким образом, диктатор Мглистых Миров происходил из рабского сословия и гордился этим.

Никогда еще «разбойника и смутьяна» Эл Икса не встречали с такой торжественностью. Едва «Черный Сокол» опустился на взлетно-посадочном поле, к нему подкатила вереница черных, сверкающих хромированной отделкой ракетомобилей. Под конвоем двух дюжих мглистов-безопасников Эл был препровожден к одному из них. Прежде чем забраться в салон, капитан «Горгоны» с любопытством осмотрелся. Система звезды Альнилам и ее четырех солнц-спутников находится внутри гигантского газопылевого облака, лишь ничтожно малая часть которого издалека напоминает очертания головы коня, за что и получила соответствующее название.