Читаем Метамодерн в музыке и вокруг нее полностью

Новое массовое искусство эпохи метамодерна цитирует много, но мгновенно превращает цитируемое в мемы. Мем же имеет принципиально другую природу, чем процитированный постмодернистом текст.

Источник мема известен всем или почти всем, источник постмодернистской цитаты – иногда многим, но чаще интеллектуалам. Мем превращает цитируемое в смысловой экстракт, иероглиф, и уже этим отстраняет цитируемый объект от самого себя; постмодернистская цитата – наоборот, держится на существовании цитируемого объекта и соотносит себя с ним. Мем пересоздает реальность, постмодернистская цитата только относит к чему-либо.

Постмодернистская цитата работает на ограниченном пространстве собственного медиа: вербальный текст цитирует вербальный текст, визуальные искусства – визуальные искусства и так далее. Мем чаще всего либо спрессовывает объект цитирования, отнимая у него одно измерение (событие спрессовывается до видео, видео – до гифки, гифка – до наклейки), либо со сменой медиа (событие становится картинкой, речь – coub'ом с подложенным на нее видеоконтентом).

В Удовольствии от текста

(1973) Барт «признается» в своем желании фигуры автора: «В качестве социального лица автор давно мертв: он более не существует ни как гражданская, ни как эмоциональная, ни как биографическая личность; будучи лишена былых привилегий, эта личность лишена отныне и той огромной отцовской власти над произведением, которую приписывали ей историки литературы, преподаватели, расхожее мнение, – власти создавать и постоянно обновлять само повествование; и тем не менее в известном смысле я продолжаю желать автора текста: мне необходим его лик (но не его изображение и не его проекция) совершенно так же, как ему необходим мой»[208]. Это бартовское желание было реализовано с одной стороны, в обществе художников, с другой – в человеке-меме.

Смерть автора привела к рождению бесчисленных авторов – уже даже не скрипторов, потому что скриптор по Барту – это новое определение писателя. С другой стороны, и самим писателям, чтобы сохранить актуальность, приходится превращаться в мемы, и сегодня актуальный тип книги – это книга, написанная известным человеком (блогером, политиком, спортсменом, пусть даже и писателем – но достигшим медийного успеха, а значитпревращенного в бренд).

Новый эстетический императив любого художника сегодня – стать мемом.

copy/paste

Copy/paste (копировать/вставить) как один из самых распространенных приемов при наборе текста рождает особую репетитивную – то есть основанную на повторении – интернетную эстетику.

Ее воплощает огромное количество «статичных» по своему контенту сообществ в соцсетях, сообществ массовых, которые являются воплощением нового массового юмора, новой массовой культуры, нового массового мышления. Например, это группа ВКонтакте Камень в лесу

[209] (74k подписчиков): каждый день в нем появляется пост – «сегодня в лесу ничего не произошло», «сегодня в лесу ничего не произошло», «сегодня в лесу ничего не произошло», «сегодня в лесу ничего не произошло». Или аналогичная ей Тесла каждый день (21k подписчиков), где ежедневно появляется одна и та же фотография Николы Теслы[210]. Помимо абсолютно «репетитивных» по своему содержанию пабликов, популярность приобретают паблики с единообразным контентом, ежедневно поставляющие почти то же самое: таков «храм» русского метамодерна – паблик русская пустота
[211] (109k подписчиков), где появляются однотипные фотографии русских просторов.

Copy/paste лежит в самом основании компьютерной технологии. Историк компьютерных медиа Лев Манович отмечает: «практика создания медийных объектов из уже существующих элементов существовала и во время расцвета старых медиа. Однако технологии новых медиа сделали этот процесс стандартным и доступным набором легко осуществляемых действий. Те практики, которые раньше требовали использования клея и ножниц, сейчас сведены к командам „вырезать“ и „вставить“. Буквально „зашив“ операции выбора и комбинирования данных в структуры интерфейсов софта, новые медиа легитимировали их как норму обращения с информацией. В результате извлечение элементов из баз данных считается обычным делом, а вот стремление создать что бы то ни было с нуля выглядит почти исключением. Интернет, будучи гигантской библиотекой графики, фотографий, видео, аудио, шаблонов верстки, программных кодов и текстов, идеально воплощает и даже материализует эту логику»[212].

Эта логика – логика повторения/копирования/клонирования элементов – порождает целые жанры. Сoub – короткое зацикленное видео, которое может легко сделать любой пользователь, своеобразный видео-аналог музыкального минимализма – может служить примером всепоглощающей copy/paste-эстетики.

облачное хранение

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь
Жизнь

В своей вдохновляющей и удивительно честной книге Кит Ричардс вспоминает подробности создания одной из главных групп в истории рока, раскрывает секреты своего гитарного почерка и воссоздает портрет целого поколения. "Жизнь" Кита Ричардса стала абсолютным бестселлером во всем мире, а автор получил за нее литературную премию Норманна Мейлера (2011).Как родилась одна из величайших групп в истории рок-н-ролла? Как появилась песня Satisfaction? Как перенести бремя славы, как не впасть в панику при виде самых красивых женщин в мире и что делать, если твоя машина набита запрещенными препаратами, а на хвосте - копы? В своей книге один из основателей Rolling Stones Кит Ричардс отвечает на эти вопросы, дает советы, как выжить в самых сложных ситуациях, рассказывает историю рока, учит играть на гитаре и очень подробно объясняет, что такое настоящий рок-н-ролл. Ответ прост, рок-н-ролл - это жизнь.

Кит Ричардс

Музыка / Прочая старинная литература / Древние книги
Оперные тайны
Оперные тайны

Эта книга – роман о музыке, об опере, в котором нашлось место и строгим фактам, и личным ощущениям, а также преданиям и легендам, неотделимым от той обстановки, в которой жили и творили великие музыканты. Словом, автору удалось осветить все самые темные уголки оперной сцены и напомнить о том, какое бесценное наследие оставили нам гениальные композиторы. К сожалению, сегодня оно нередко разменивается на мелкую монету в угоду сиюминутной политической или медийной конъюнктуре, в угоду той публике, которая в любые времена требует и жаждет не Искусства, а скандала. Оперный режиссёр Борис Александрович Покровский говорил: «Будь я монархом или президентом, я запретил бы всё, кроме оперы, на три дня. Через три дня нация проснётся освежённой, умной, мудрой, богатой, сытой, весёлой… Я в это верю».

Любовь Юрьевна Казарновская

Музыка
Песни в пустоту
Песни в пустоту

Александр Горбачев (самый влиятельный музыкальный журналист страны, экс-главный редактор журнала "Афиша") и Илья Зинин (московский промоутер, журналист и музыкант) в своей книге показывают, что лихие 90-е вовсе не были для русского рока потерянным временем. Лютые петербургские хардкор-авангардисты "Химера", чистосердечный бард Веня Дркин, оголтелые московские панк-интеллектуалы "Соломенные еноты" и другие: эта книга рассказывает о группах и музыкантах, которым не довелось выступать на стадионах и на радио, но без которых невозможно по-настоящему понять историю русской культуры последней четверти века. Рассказано о них устами людей, которым пришлось испытать те годы на собственной шкуре: от самих музыкантов до очевидцев, сторонников и поклонников вроде Артемия Троицкого, Егора Летова, Ильи Черта или Леонида Федорова. "Песни в пустоту" – это важная компенсация зияющей лакуны в летописи здешней рок-музыки, это собрание человеческих историй, удивительных, захватывающих, почти неправдоподобных, зачастую трагических, но тем не менее невероятно вдохновляющих.

Александр Витальевич Горбачев , Александр Горбачев , Илья Вячеславович Зинин , Илья Зинин

Публицистика / Музыка / Прочее / Документальное