Метаморфозы рассердились

По мнению Ынбёль, холодным оружием был его голос и орехово-карамельный взгляд, но она рассудила, что сообщать об этом не надо.

Подул ветер. Ынбёль ощутила выпущенную энергию, а в следующую секунду губы парня смазано коснулись её лба.

— Я настоящий маньяк, — вздохнул парень.

— Сексуальный маньяк, — поддержала Ынбёль и тут же покраснела.

— Забавно. И справедливо, — парень ничуть не смутился. — Полагаю, нам надо разлепиться.

Мысленно Ынбёль простонала. Будь её воля, она бы простояла так весь день, и пусть завтра никогда не наступит.

— Я Ынбёль. Ван Ынбёль, — спешно произнесла она. — Я слышала, к жертвам относятся добрее, если знают их имена.

— Я Эллиот Коди Моррисон. Я слышал, стокгольмский синдром помогает сформировать связь.

— А тебе бы хотелось со мной связаться?

— Это помогло бы на суде.

— Ах да. Ты же маньяк.

— Сексуальный, — Эллиот выбросил яблоко, — маньяк.

— Для связи нужен телефон.

— Я студент.

— А я Дева, — выпалила Ынбёль и чуть не умерла от внезапной смелости.

Эллиот посмотрел на неё оценивающим взглядом. Было неприятно, но в то же время Ынбёль и не ждала другого. На его месте она бы осматривала себя также. Возможно, споткнулась бы об прорезиненные кеды или дурацкие безделушки, но осмотром осталась бы… довольна. Теперь — да.

— Дай мне свой, — наконец сказал Эллиот, запуская руку в карман. — Я сам напишу, если захочу.

Он достал кошелёк с облакообразными овцами, вытащил оттуда телефон. Мило.

— Я буду ждать, — горячо выдохнула Ынбёль и скороговоркой зачитала номер. Удивительно, но Эллиот успел записать. Ынбёль следила за пальцами. Невероятно прекрасными пальцами.

— Если он не напишет, я его отравлю, — ободрила Лекси, когда Эллиот ушёл.

— Ты всё слышала?!

— Мы всё слышали, — из ничего в пространстве появился Перси. Лицо его было слишком близко, чтобы не испугаться. Пора бы перестать удивляться.

Нагулявшись на ярмарке и убедившись, что их цветную компанию запомнили вообще все, они зашли за мороженым. На улице было уже совсем не жарко, но все трое порядком подустали. Лекси отчаянно требовала награды за свои труды, а мелочь оказалась слишком тяжёлой, чтобы таскать её вот так весь день в карманах.

— Как думаете, он напишет? — спросила Ынбёль. Этот вопрос мучил её с момента, как Эллиот Коди Моррисон растворился в толпе.

— Я бы предложила приворот, но верю в настоящую любовь, — надула губы Лекси. — Дадим ему шанс.

— Ван Ынбёль! — воскликнул мужчина, перебегая улицу. — Целую вечность не видел тебя в церкви.

Ынбёль нервно съёжилась. По спине поползли знакомые мурашки отвращения. Не то чтобы за пределами церкви она часто встречала других прихожан, но, когда это происходило, чувство опасности и собственной незначительности накрывали её с головой. Даже перед материнским богом она чувствовала себя увереннее, чем перед её друзьями.

Можно было соврать про болезнь, но все ведь и так знали, что она болеет. Как и то, что это не аргумент в глазах бога.

— Да, — просто ответила она. — Я была там две недели назад.

— Бог тебе судья, — читай «будешь гореть в аду, мелкая гадина». — Мы увидим тебя сегодня?

Сегодня. Конечно.

Прихожане правда надеялись увидеть Ынбёль. Маленькая больная девочка. Молчаливая безотцовщина, которая никогда не сможет дать сдачи. Прихожане обожали Ынбёль и грех её существования. Без неё их жизнь была бы не оправдана.

Ынбёль не знала, как поступить. Крис велел привлечь внимание, но он точно не имел в виду ссору с религиозным фанатиком, так что нахамить и убежать, хоть и очень хотелось, было не вариантом.

— У Ынбёль подозрение на туберкулёз, — блеснула Лекси. — Мы познакомились в больнице. Она читала нам библию. Верно, Перси?

Перси, бледный вампир с лихорадкой в щеках, уверенно кивнул.

— Мы так прониклись, что тоже решили сегодня прийти. Вы же не против? Нам, конечно, нельзя выходить, но бог ведь нас защитит? Так сказано в библии. Всех, кто верит, и… — она хрипло чихнула и согнулась пополам, заходясь кашлем. Её рот полностью затопила кровь. — Простите. Не всегда это контролирую.

Мужчина с невероятной скоростью откатился обратно. Вот и вся вера, вот и вся надежда.

— У тебя было лицо убийцы, — заметил Перси, доставая последние запасы сластей. За представление. — Ты даже симпатичная, когда жаждешь крови. Держи настрой.

— И не сдерживайся в следующий раз, — очень строго произнесла Лекси. — Сегодня было нельзя, ты всё правильно сделала. Но ты гораздо лучше него. И сильнее. Никогда больше не позволяй себе сдерживаться. Метаморфозам не должно быть тесно.

— Я больше волнуюсь за Эллиота, — вздохнула Ынбёль.

Она врала, конечно, но признавать, что встреча со старым другом матери так её задела, не хотелось. Точно не сейчас. В воздухе было слишком много волшебства для такой ужасной слабости.

Но и не так уж она врала, если совсем уж честно. Ещё утром её мозг был занят предстоящим ритуалом, но сейчас же она уже даже почти забыла, что им надо в парк, и вспомнила об этом только из-за прихожанина.