Метаморфозы рассердились

Верховный поднёс щётку к её зубам и надавил на нижний ряд, счищая налёт.

— Не пойми меня неправильно, но я рад, что это случилось, — сказал Крис. — Я не в восторге, что тебе так больно, но хорошо, что теперь ты знаешь, какой опасной может быть магия.

Ынбёль моргнула. Крис продолжал чистить её зубы так сосредоточенно, будто это было делом всей его жизни.

— Я уже отругал Джеба за то, что он не сказал о случившемся сразу. На втором этаже было ничего не слышно, хотя я должен слышать всё, что происходит. И, конечно же, всё сломалось именно на тебе, как же иначе. Сплюнь.

Ынбёль послушно наклонилась к раковине и сплюнула пасту. Верховный набрал стакан воды и помог прополоскать рот. Затем велел подставить ладони и начал смазывать их зеленоватой мазью.

— Почему ты меня ненавидишь? — спросила Ынбёль тихо.

— Это, — Крис кивнул на её ладони, — ты считаешь ненавистью?

— Я просто чувствую, что раздражаю тебя, даже когда молчу.

— Я вижу мёртвых, — сказал Крис. — Всех. Они приходят ко мне и сидят напротив, будто я им что-то должен. Не говорят, что. Не говорят, зачем.

— Я не…

— Это ведь ты должна им помогать. Воскрешать. Но ты их даже не видишь и не увидишь, если не захочешь. А приходят они ко мне. Почему? Когда сможешь ответить мне, я отвечу тебе.

И он распахнул дверь ванной. Встретился взглядом с Перси, что стоял на пороге с полотенцем на плече.

— С тобой завтра поговорю, — строго сказал Крис и нырнул в темноту.

Перси помялся на пороге. Ынбёль не спешила его приглашать, но и прогонять не хотела. Перси зашёл, их взгляды встретились.

— Будешь должен, — наконец сказала Ынбёль.

— Угу, — ответил Перси с облегчением. На том конфликт и кончился.

На завтраке вновь царило волнение, но не такое волшебное, как вчера. Это было вязкое, мрачное беспокойство, похожее на ожидание прихода тайфуна.

— А где Эр-Джей? — спросила Ынбёль, не найдя соседа.

— В школе, как и вчера, — ответил Джеб. — Привлекает внимание. Как твои руки? — Ынбёль показала ему ладони. От вчерашних ожогов осталось лишь лёгкое покраснение. Боль ушла полностью. — Хорошо-хорошо, — довольно кивнул Джеб. — Я рад, — звучало очень искренне, и речь шла не об эффективности припарки.

— Раз теперь все целы, предлагаю перейти к делу, — сказал Крис, отставляя пустую кружку. — Сегодня та самая ночь. Мне не важно, что было вчера, — он посмотрел на Ынбёль, а затем на Перси, — оно уже прошло. Сегодня мы будем едины и будем всё делать как положено. Ясно? — все согласно закивали. — Тогда жду всех вечером в парке. Что делать, вы знаете.

— Пойдём, надо принарядиться! — шепнула Лекси и за руку утащила Ынбёль в комнату.

Их с Перси комната была тихой, беспорядочной. Неожиданно тёмной. В ней лишь два потенциальных источника света — торшер, выдранный из розетки, и сама Лекси. Пряжа, стеклярус и бисер лежали в упаковке из-под торта, праздничные ленты были обвязаны вокруг изножья кровати, шоколад, не до конца съеденный, таял на подушке. Зеркало у стены украшалось пылью, хэллоуиновские конфеты разлеглись по углам.

— Что там твоя ореховая паста? Как его, кстати, зовут? — спросила Лекси, закопавшись в недра шкафа.

Ынбёль осторожно присела на край кровати. Осмотрелась. Проведя рукой по изножью, с неожиданностью нащупала холодные балки: кровать не была двуспальной, просто Лекси с Перси сдвинули две свои. Ынбёль смутилась и поспешила убрать руки и любопытные глаза подальше от чужой личной жизни.

— Эллиот Коди Моррисон, — сказала она и, чуть тише, добавила: — Волшебное имя.

— Звучит! — поддержала Лекси. — Уже позвал на свидание?

— Я ему не ответила, — вздохнула Ынбёль. — Сил не было после вчерашнего.

Лекси вынырнула из шкафа и, прищурившись, посмотрела на подругу.

— Врешь, — безапелляционно. — Вчера ты выглядела так, будто ответишь ему, даже если печатать придётся носом. Боишься?

— Да нет… Ну то есть, да… Немного…

— Ясно. А почему? — вопрос вышел таким искренним, будто Лекси и правда не понимала, почему. Ынбёль усмехнулась, оценив шутку. — Я серьёзно. Почему?

— Лекси, — умоляющим тоном сказала Ынбёль. — Ты ведь сама понимаешь. Ты видела его. И меня.

— И вас вместе! — улыбнулась Лекси. — Вы хорошо смотрелись. Так что мой вопрос актуален: в чём дело?

Ынбёль вспыхнула и опустила злые глаза. Лекси смеялась, Лекси совершенно точно над ней смеялась. Не могла такая, как она, не понимать, почему кто-то вроде Ынбёль не подходит кому-то вроде Эллиота Коди Моррисона.

— Перестань, пожалуйста, — попросила она. — Все подшучивают надо мной, даже твари из коридоров, но ты… Не делай так.

Лекси нахмурилась. Вздохнула. Бросив быстрый взгляд на шкаф, вытащила оттуда какую-то кофточку и кинула ею в Ынбёль.

— Надевай.

Ынбёль покрутила вещь в руках и умерла снова: столько дырок и разрезов она видела разве что на половых тряпках. Но Лекси выглядела жутко серьёзно, и перечить Ынбёль не решилась.

Топ не доставал даже до конца рёбер. На плечах, под грудью и вдоль спины были вырезы. Ынбёль в жизни не показывала столько кожи кому-то кроме врача.

Она поежилась, попыталась одёрнуть топ пониже, натянула рукава до ладоней и уставилась на Лекси побитой собакой.