Метод Нострадамуса

Все произошло практически мгновенно и почти беззвучно. Мазур вышел из-за машины и увидел, что один из охранников еще жив. Очередь прошла наискосок, размозжив его товарищу череп, а его самого всего лишь ранив в плечо. Несколько пуль, по всей видимости, попали в бронежилет, наставив ему синяков и, быть может, даже переломав парочку ребер. Но он был жив и, стоя на четвереньках, медленно, явно превозмогая сильную боль, подтягивал к себе за рукоятку отлетевший в сторону автомат.

Мазур нажатием кнопки выбросил пустую обойму, загнал на ее место новую и передернул затвор, готовясь избавить беднягу от мучений. Но тут Баранов, который успел выхватить автомат, но не успел выстрелить хотя бы разочек, с двух шагов выпустил очередь охраннику в затылок и, подскочив, ударом ноги столкнул окровавленный, почти безголовый труп в зияющий квадратный проем открытого окна.

Ничего умнее Баранов, конечно, придумать не мог, даже если бы ему хорошо заплатили за то, чтобы он провалил операцию. По замыслу Библиотекаря, они должны были сначала отправить вниз, в хранилище, пару пачек бумаги, чтобы усыпить бдительность персонала, и только потом, когда сидящий в подвале старый книжный червь сосредоточит внимание на столь обожаемой им макулатуре, поднести ему сюрпризец, спустившись тем же путем — то есть попросту съехав по трубе. А теперь, получив вместо списанных уголовных дел свеженький труп, старикан, который, если верить Библиотекарю, тоже не лыком шит, успеет подготовить им торжественную встречу…

— Идиот! — зарычал Мазур. — Ты что делаешь, долдон?!

— Так, а чего он?.. — промямлил Баранов, уже осознавший, что натворил. — Прости, Федотыч, я машинально…

— Машинально, — передразнил подбежавший Библиотекарь и, схватив Баранова за плечо, толкнул его к окошку. — За ним, быстро, бычара безмозглый!

Баранов независимо вырвал из его руки свой рукав и взглянул на Мазура, как бы спрашивая, как поступить.

— Что вылупился? Живо! — вызверился начальник охраны, понимая, что видит Баранова живым в последний раз.

Мамалыга, судя по выражению лица, которое Мазур успел заметить краем глаза, тоже это понял, однако от комментариев воздержался: тот, кто первым спустится в подвал по трубе, со стопроцентной вероятностью схлопочет пулю между глаз. Благодарить за это надо Баранова, и никого, кроме него. Так кому в таком случае спускаться первым? Тут только и остается, что, как на театральной премьере, крикнуть: «Автора!»

Весь этот безмолвный обмен мнениями занял не больше секунды, а в следующий миг Баранов, тоже все понимая, но не имея ни одного конструктивного контраргумента, ногами вперед нырнул в трубу и, выставив перед собой «ингрэм», заскользил, набирая скорость, по наклонной плоскости — вниз, навстречу своей судьбе.

Глава 13

Когда вместо папок со списанными делами из приемного окошка, обильно пачкая все вокруг кровью из разнесенной вдребезги, как спелая тыква, головы, мешком вывалился и распластался поверх груды еще не просмотренных бумаг мертвый охранник в пестром серо-черном милицейском камуфляже, Ефим Моисеевич мгновенно все понял. Случилось то, что рано или поздно должно было случиться: кто-то пронюхал о хранилище и решил прибрать его к рукам, а может быть, и просто уничтожить. Хотя, с другой стороны, уничтожить такой кладезь бесценной информации ни у кого не поднимется рука: на этих полках хранится столько компромата, что с его помощью можно за какой-нибудь час, как крошки со стола, смахнуть с занимаемых постов все руководство страны, а заодно поставить к стенке всех без исключения по-настоящему состоятельных россиян.

Помянув недобрым словом нового Библиотекаря, который, если даже не был сам замешан в этом деле, то, как минимум, накаркал неприятности, вслух упомянув о возможности налета, старик принялся действовать: хлопнул ладонью по укрепленной снизу на крышке стола кнопке тревожной сигнализации, выхватил из ящика пистолет и метнулся к стеллажам.

Это было проделано вовремя. В следующий миг в трубе опять послышалось нарастающее громыхание, и в груду сваленных под окошком неразобранных бумаг, поверх которой лежал труп охранника, с тупым стуком ударила автоматная очередь. Выстрелов слышно не было, из чего следовало, что автомат оснащен глушителем. Это было лишним подтверждением того, что на хранилище напали профессионалы, и Ефим Моисеевич слегка затосковал. Охрана этого места была поставлена недурно, но ее было не так много, как ему хотелось бы в данный момент.