Метро

Борис все еще чувствовал внутреннее утомление и был рад, что они не тревожат его шумными ритуальными разговорами. Немного раздражал телевизор, по которому краснощекий толстяк рассказывал, что астероид оказывается совсем не астероид, а посланец более развитой цивилизации из созвездия Лебедя. Борис прищурился на экран и увидел иконку канала: Рен-ТВ, после чего потянулся к пульту.

– Вы не против?

Два синхронных флегматичных кивка, Борис нажал кнопку и на экране забегал Жорж Милославский в компании с управдомом Буншей.

Борис видел этот фильм раз тридцать, и он затягивал его в тридцать первый. Мальчики, занятые до того играми в смартфоне переключили свое внимание на экран и принялись хохотать – для них «Иван Васильевич» оказался открытием. Борис обнаружил, что только что стал свидетелем почти священного момента, и теперь с бОльшим интересом наблюдал за реакцией своих детей на фильм, чем сам фильм.

Шашлык оказался действительно вкусным. После рюмки водки, Борис почувствовал прилив нарастающего оптимизма, который рос до тех пор, пока разговор за столом не свелся к обсуждению астероида.

По какой-то причине астероид возвращал Бориса в прошлое, где не было и следа этого умиротворения, где по темным сквозным коридорам бродили тревога и страх, где царили боль, слышались крики, ощущался соленый привкус крови и осязался холод.

Отец хотел видимо подключить Бориса к разговору и заодно ненавязчиво похвастать перед братом успехами сына, которым он искренне гордился. Он не знал, чем конкретно занимался Борис последний месяц, но как бывший полицейский по косвенным признакам догадывался, что дело было серьезным. Понимая, что прямых вопросов задавать нельзя, он пытался как-то вскользь, полушутя вытянуть что-то из сына.

– Вот Борис, наверное, в курсе, что на самом деле это за «астероид». – Сказал отец с хитрой ухмылкой, посмотрев на сына.

– Ты о чем это? – Спросил Борис.

– О твоей командировке.

– Ох, папа, я занимался совсем не этим.

– А чем?

- Пап…

- Ладно-ладно, – подмигнул повеселевший от хмеля отец, – проверка. Выдержал, молодец.

Борис перехватил пустой взгляд дяди Егора, который за время ужина едва ли произнес больше пары слов, и вдруг что-то смутное темное шевельнулось в памяти.

- Дядя Егор, – обратился к нему Борис, –вы ведь, преподавали курсантам маскировку?

- Тема двадцать пять! – Зычным командным голосом выпалил дядя Егор. – Основа тактической маскировки техники и личного состава!

Мальчики засмеялись от командирского голоса, но кроме них шутку дяди Егора никто не оценил.

– И правда, что вы никогда не ставили «пятерок»?

Дядя Егор крякнул и улыбнулся, погладив седеющие усы. А затем, совершенно неожиданно и к всеобщему удивлению, многословно заговорил – это было так непривычно, что все разом повернули к нему головы, включая собственную жену. Она казалось, была удивлена больше других.

– Главная проблема в том, что все ее недооценивают, – сказал дядя Егор, намазывая кусочек багета маслом, – даже когда им прямо говоришь, что маскировка на шестьдесят процентов повышает вероятность выживания в бою, они все равно не воспринимают это всерьез. Пролетает мимо ушей.

Дядя Егор зачерпнул ложку с красной икрой и склонился над столом, поглядев на Бориса.

– Побеждает тот, кто понимает ее истинный смысл. – Продолжал он еще тише. – За двадцать пять лет я встречал только двух курсантов, которые поняли, что замаскировать БТР за три минуты невозможно. Только эти двое получили свои честные пятерки. Нет, конечно, я ставил пятерки и тем, кто их не заслуживал, иначе меня бы отправили в запас раньше времени. Но только эти двое. Только эти двое получили их заслуженно. Я даже фамилии их помню.

– А что они сделали? – Спросил один мальчиков.

Дядя Егор флегматично улыбнулся.

– А к этому, сынок, ты должен прийти сам, иначе… Ты хочешь быть хорошим военным?

– Он хочет быть стримером. – Пояснил его брат.

– Кем?

– Летсплейщиком.

Дядя Егор приподнял брови, но Борис вернул его к разговору:

– Скажите, дядя Егор, а возможна такая маскировка, которая на сто процентов способна обеспечить выживаемость?

Дядя Егор покачал головой.

– Выживаемость обеспечивается не только маскировкой. Это всего лишь один из факторов. Для рождения ребенка важно здоровье родителей, но только здоровья недостаточно, верно? Нужны ведь еще какие-то действия?

– Я понимаю, это звучит странно, – продолжал Борис, – но если представить, что кто-то или что-то не ограничено ничем. Вообще ничем… то, что он или оно должно сделать, чтобы с помощью маскировки гарантировать себе стопроцентную выживаемость?

– Выживаемость от чего?

– От всего. От любой угрозы.

– Гм. – Дядя с подозрением посмотрел на Бориса.

– Ну, хватит, Боря, – одернул его отец.

Борис кивнул, а дядя Егор кроме этого «Гм» больше ничего не сказал до конца ужина. Борис чувствовал себя несколько виноватым – возможно дядя подумал, что он как-то замысловато пытался подтрунивать над ним. Во всяком случае, вряд ли причина того, что он перестал раздавать свои флегматичные улыбки, заключалась в серьезных раздумьях над вопросом Бориса.