Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник

Ворона лезла обниматься и рассказывала, как она гордится. Каялась, что ей нечем меня угостить, дома ни крошки. И тут до меня по-настоящему дошло. Я сделал это! Справился и без магии! В душе расцветали подснежники. Но весной из-под снега выходят не только цветы, но и собачье дерьмо. Цифры на столе переливались все тем же демоническим синим пламенем. Долг никуда не делся. Никаких сокровищ я не нашел. Осталось всего два дня. Или Мракотан.

Но сегодня был день подвигов. И я решился на то, что раньше считал невозможным. Подошел к кастрюле, налил себе полную тарелку борща и съел все до капли. Ворона потрясенно смотрела на все это, раскрыв клюв.

Заклинания, сами понимаете, были недоступны, а мыть посуду руками было лень. Так что я сунул тарелку в раковину, от нечего делать пнул столб грязевого желе и вышел в холл. Чего-то не хватало, и я не мог понять чего. На полу россыпь разноцветных пятен, на стенах – потеки. Кому-то не повезет оттирать все это. Порывшись в стопке журналов, я выбрал парочку и завалился на кровать. Прямо в ботинках.

Я знал наизусть все комиксы о Чарли Пранке, но то, что он может вернуться, – такое даже в голову не приходило. С ума сойти, а если дядя Дерека прав? Да я жизнь отдам, только бы увидеть своего кумира! Чарли Пранк – человек, для которого не существовало авторитетов, он был гением розыгрышей и жил так, как хотел, а не так, как надо! Эта дуреха Китти Плюш не понимает, что придумать классный розыгрыш гораздо сложнее, чем вызубрить кучу заклинаний! А уж о силе магии я вообще молчу. Притащить в «Сироту» ледяного дракона – да за это «Мага года» давать надо! Хотя путаные меню и сапог были, признаться, так себе. Ну, даже у гениев бывают проколы, подумаешь.

Шее стало ужасно щекотно, и я отвернул воротник, чтобы посмотреть, в чем дело. Это рожица, знак Феррариуса, скреблась на волю. Она показала мне язык и подмигнула Вороне. Уверен, с приглашением они бы нашли общий язык.

– Ворона, куда ты его дела? – Я кубарем скатился с кровати.

Гадкая птица, которая тихонько кралась в сторону кухни, с перепуга подскочила и ударилась головой о балку. Надеюсь, хоть от этого она поумнеет!

– Кого дела? Куда дела? Как дела? Как делá?

Кажется, мозги ей отшибло окончательно.

– Приглашение! Оно было в шкатулке! Признавайся, куда ты его засунула!

– В глаза не видела, клянусь своей скорлупой!

Я обыскал весь дом, посмотрел во всех комнатах, но нигде не было ни письма, ни книги, в которую я его положил. Приглашение исчезло. Ворона уселась на дерево-в-дереве и наотрез отказалась спускаться. Заявила, что сегодня она занесла себя в Книгу Диковин Карпетауна и теперь должна охраняться ото всех, кто на нее так злобно зыркает. После того как я пару раз споткнулся о Жабу и наорал на нее, та забилась в ванную, и теперь из лужи торчали только глаза. Но я дал слово, что во что бы то ни стало найду письмо. Мэтью Грэнвилл не бросает друзей – они сами от него разбегаются!

– Ты чего раскудахтался? Подумаешь, письмо пропало! Как будто оно тебе еще нужно!

– Это ты ни на что не нужна, даже обнимашек не дождешься! А письмо – оно за меня всегда было. Помогало, не то что ты!

– Тогда радуйся! Ты-то скоро в Мракотан попадешь, а оно на воле останется, – обиделась Ворона и отвернулась.

Часа через два, когда я махнул рукой на поиски и завалился спать, вокруг меня сомкнулись большие темные крылья.

– Есть идея. Письмо ведь было в книге, да? А книга, скорее всего, сбежала к Стократусу.

– Опять этот Стократус! И про конкурс к нему, и приглашение искать! Сама расскажешь, как к нему попасть, или в Магистрат переться, адрес узнавать?

– Да нет его ни на одной карте, даже в Магистрате! Ты что думаешь, в Карпетауне так все просто, нашлепали карт и знай себе следи? Нетушки! Тут полно домов, которые как бы сами по себе, в них можно попасть или по зову хозяев, или надо специально искать. Лавка Стократуса из таких. Ты спи давай, завтра с утра пойдешь искать, если так неймется. Но я тебя предупреждала: у него лучше не читаться, там и свихнуться недолго.

Так что с утра пораньше я выбрался на охоту за Стократусом. Жаба так обиделась, что до сих пор не вылезла из ванной. План Вороны был как всегда гениален: она всучила мне потрепанный томик с колыбельными («От сердца отрываю, только попробуй не верни назад!») и велела следить, когда книжка попробует удрать: значит, лавка Стократуса где-то поблизости. Звучало все просто, только полдня поисков ничего не дали. На вопросы, где найти Стократуса, все только пожимали плечами.

Дело было к вечеру, народу было полно, и многие искали, где бы поесть. При этой мысли мне почему-то стали попадаться сугубо едальни: обжоровка, тошниловка, медитариум утонченного созерцания пищи… Они дразнили витринами и запахами, в глазах рябило от вывесок: окорок, пища богов – окрошка, раскрытая книга, гадсбургер. Стоп! Книга!