Меж двух огней

Уже довольно давно не попадалось поворотов, складских закутков и молелен. Это означало, что мы приближаемся к цели. Но сперва… я поёжился, когда Пандора упёрлась в дверь. Без тени сомнений она толкнула её; поддалась. С чего бы монахам запирать некрополь?

Мы больше не были одиноки. В стенах появились ниши, заполненные мертвецами. Они лежали, иссушенные, угловатые, и скалились нам вслед. У кого-то ещё остались глаза, у других зияли пустые глазницы. Сложенные крест-накрест на груди руки должны были напоминать об отрешённости, окончательном уходе, но отчего-то мерещилось, что мумии вскоре распознают чужаков. Вот-вот в ссохшиеся мускулы вернётся подобие жизни, вот-вот заскрипят кости, и мертвецы, выставленные на обозрение, поднимутся, чтобы отомстить святотатцам.

Когда тела в нишах сменились каменными гробами с высеченными на них треугольники, я с облегчением выдохнул. Неужто я правда боялся восстания зомби?

По крайней мере, из гробов им будет сложнее выбраться — крышка наверняка тяжеленная.

Интересно, у кого так взыграло чувство юмора, чтобы перед допросной комнатой устроить кладбище? Вряд ли тех, кого пытали, хоронили тут. Эта почесть доставалась монахам, да и то не всем.

В некрополе коридоры разбежались запутанной паутиной. Совсем недавно они стелились безобидным чертежом на снегу; сейчас они нагоняли жуть, от которой я чуть не позабыл собственное имя.

Вторая дверь выглядела намного массивнее первой. Обитая железом, она встала перед нами непреодолимым препятствием. Ненадолго — предплечья Пандоры охватил свет. С грохотом, будто небеса обрушились на землю, дверь подалась, повиснув на одной петле. Вырванный с мясом замок жалко болтался на тонкой деревянной щепе.

От шума, который устроила Пандора, меня едва удар не хватил. Я подскочил, затылок обожгло недобрым предчувствием. Мгновения таяли, однако ничего не происходило. Мы слишком далеко, чтобы услышать переполох?

— Ты что творишь?! — прошипел я, стараясь, чтобы сквозь ярость не проглядывал страх. Судя по безмятежному виду вампирши, её моё возмущение нисколько не трогало. Я последовал за ней, вложив кинжал в ножны, и лезущие на язык ругательства испарились без следа.

Одно то, что Веронику держали в допросной, вместо того чтобы на ночь отводить в камеру, отдавало издевательством. Однако состояние девушки…

Вероника сидела в гигантском кресле, скованная по рукам и ногам внушительными стальными скобами. Кресло испещряли шипы, и свет волшебного шарика не давал на них отблеска из-за слоя подсохшей крови. Девушка была обнажена и покрыта коркой грязи, смешанной с кровью. Её голова безвольно висела.

На подкашивающихся ногах я приблизился к ней, и в ноздри шибануло густой вонью, от которой из желудка подкатил ком. Я наклонился и выплюнул желчь. Клейкие ниточки свисали с нижней губы. Я вытер её.

— Нет, — сказал я тихо, — нет, нет, нет, этого не может быть, нет…

— Везёт, — заметила Пандора, в два шага обогнав меня и склонившись над Вероникой, — С ней обходятся мягко. Видимо, ошейник…

Вампирша оторвала скобы, и я отпихнул её, подхватив магичку на руки. От запаха по-прежнему подташнивало, однако я задвинул переживания вглубь сознания и сосредоточился на том, что важно.

— Вероника! — позвал я и слегка встряхнул её, — Очнись, Вероника, я… мы спасём тебя. Мы тут, чтобы спасти тебя. Всё кончилось, всё… позади…

Она дышала, и лишь это удерживало меня от вопля. Он угнездился где-то в районе кадыка и немилосердно давил на горло. Пепельные волосы девушки лежали спутавшимся колтуном.

Пандора схватила её за подбородок и приподняла голову. На шее Вероники блеснул тусклый металл, чем-то напоминавший серебро. По его кайме петляла хитрая вязь.

С пальцем Пандоры заструился свет, впитываясь в посеревшую кожу пленницы. Она вздрогнула, закашлялась, затем попыталась выгнуться дугой. Пандора цепко поймала её за волосы, коснулась лба. Веронику пробрала крупная дрожь, едва уловимый стон сорвался с её потрескавшихся губ.

Лечение закончилось так же внезапно, как и началось. Пандора тяжело дышала, её глаза ввалились.

— Требует много сил. Не моё направление. Шевелись, Такуми, веди её к Дереку. Я разберусь с ключом… и с дознавателями.

— Уверена, что оно того стоит? Как-нибудь стащим этот хренов ошейник…

— Они — главная опасность. Если с ними покончить, я уйду легко.

Естественно. С чего я предположил, что она заботилась о будущем Вероники? Точнее, как-то да заботилась, раз уж взяла на себя труд частично излечить её, однако главным приоритетом была её личная безопасность. Если уж на то пошло, следовало поблагодарить её.

— Спасибо.

Вампирша не ответила. Она подобрала факел из ящика, где валялась связка его собратьев. Меня передёрнуло от мысли, для чего они могли использоваться тут. Запалив факел, вампирша бросила его мне. Я едва успел подхватить его и поднять повыше, пока он не спалил волосы мне или Веронике.

— Иди к мальчику.

Она не называла Дерека по имени.