Между небом и землей

Предательство ранило глубоко. Как Скайлар мог подумать, что это нормально? Она подарила ему эту фотографию, как выражение своего желания открыться ему. Она никогда бы не догадалась, что он просто отдаст фотографию, даже не посоветовавшись с ней. Неужели он совсем не понимал? Какой смысл рассказывать все о ее прошлом, если он не собирался понимать ее уязвимые места?

– Мне жаль, Линда, – сказала Тесса. – Но произошла ошибка… Эта фотография – моя фотография – не продается. Это был подарок Скайлару.

– Почему ты не можешь просто напечатать мне еще одну? – спросил Скайлар.

– Потому что, – сказала Тесса, – я не хочу, чтобы кто-нибудь смотрел на нее.

Она повернулась обратно к Линде.

– Не могли бы вы снять ее? Пожалуйста?

Теперь в воздухе ощущался дискомфорт. Озадаченная, Бобби повернулась к Скайлару.

– Она сейчас серьезно?

– Да, я говорю серьезно! Снимите ее! – закричала Тесса. – Снимите ее сейчас же!

Тон ее голоса заставил замолчать шумную толпу. Люди пялились на Тессу. Они, вероятно, задавались вопросом, кто была эта психованная девушка – та, что оделась для барбекю, – и почему устроила сцену.

Растерявшись, Тесса оттолкнула Скайлара со своего пути и прошла сквозь толпу, расчищая путь к выходу. Выскочив из бокового переулка, она бросилась бежать, пытаясь скрыться… подальше от галереи, Скайлара и девушки с мультяшными губами, от которой пахло Гавайями.

Тесса услышала, как Скайлар зовет ее.

– Тесса! Подожди!

Запыхавшись, Тесса развернулась к нему лицом. Она была в ярости.

– Как ты мог так поступить?

– Ты имеешь в виду, попытаться помочь тебе?

– Ты – единственный из всех – знаешь, насколько я не уверена в своей работе!

– Именно поэтому я привел тебя сюда! Чтобы доказать, что тебе не в чем сомневаться. Твои фотографии великолепны. Даже Линда так думает.

– О, да ладно, конечно, она бы так сказала! Ты спас жизнь ее дочери.

– Я только спросил мнение Линды. Она была той, кто предложил продать фотографию.

– Скайлар, я отдала эту фотографию тебе и только тебе. Я не хочу, чтобы она висела на стене у какого-нибудь незнакомца.

– Важная новость: быть художником – значит делиться своей работой с другими. Ты думаешь, Пикассо знал всех, кто покупал его картины?

Тесса почувствовала, как кровь прилила к ее лицу.

– Я не Пикассо! И мне не нравится, когда ты со мной так разговариваешь. Это моя фотография, а это значит, что я решаю, с кем ей поделиться!

Она увидела, как что-то изменилось в глазах Скайлара. Это было, как если бы ее гнев был увядающим цветком внутри него. До этого момента он не понимал, что сделал что-то не так. Пытаясь помочь ей, он поступил наоборот.

– Мне действительно жаль, – сказал Скайлар, его голос был пропитан сожалением. – Ты права. Я должен был сначала спросить тебя. Я просто… Я не знаю… Я думал, ты будешь восхищена. Большинство людей были бы.

– Я не такая, как большинство людей.

– Да, я начинаю это понимать, – сказал он.

Его слова задели ее. Поэтому она ужалила в ответ.

– Ты не можешь все исправить, Скай.

– Что это значит?

– Брак твоих родителей… я. Иногда что-то рушится без шанса на восстановление.

Лицо Скайлара стало серьезным.

– Так вот почему ты не хочешь говорить мне, что любишь меня? Потому что тебя нельзя исправить?

Он заговорил о том, что они не обсуждали с того момента, как были на озере.

– Знаешь что, Тесса? Ты всегда говоришь, что не готова поделиться своей работой со всем миром. Но, возможно, ты не готова поделиться собой.

На обратном пути они не обменялись ни единым словом. Когда Скайлар остановился перед домом Тессы, он не заглушил двигатель, и его взгляд оставался устремленным вперед. Внутри Тессы была бездна гнева и переживаний. Она чувствовала, что готова взорваться. Закричать, заплакать, сказать ему, как напугана – напугана за их будущее, напугана, что недостаточно хороша для него, и больше всего боится показать, как сильно она его любит. Но Тесса не сказала ничего из этого.

Вместо этого она вышла из джипа и пошла по выложенной кирпичом дорожке. У двери, как всегда, она обернулась, чтобы подать знак Скайлару, что с ней все в порядке.

Но его джипа уже не было.

За двадцать два дня до

Во время обеденного перерыва Тесса сидела на своей любимой скамейке на набережной. Был влажный августовский день, и под ее футболкой выступили капли пота. Она наблюдала за парами, семьями и детьми, играющими на пляже, наслаждаясь последними неделями лета. Все казались счастливыми. Тесса привыкла думать, что счастье – это миф, тщательно продуманный спектакль, который люди разыгрывают с целью заставить других завидовать. Но этим летом отношение Тессы изменилось. Она была счастлива. Скайлар сделал ее счастливой. И теперь это счастье оборвалось.

Пустота внутри нее, которая открылась в ночь их ссоры, мешала ей сосредоточиться на чем-либо. Она не была голодна, но заставила себя откусить несколько кусочков от сэндвича с тунцом, который Викки упаковала для нее.