Между роботом и обезьяной. Искусство найти в себе человека

Если эту мнимую/реальную неравноценность важности друг друга человек переносит особенно тяжело, то тогда проще отсечь саму потребность в близости. До конца этого добиться невозможно, если только вы не обладатель антисоциального личностного расстройства. Тогда получается избегающе-отвергающая привязанность – я с тобой, но не слишком погружаюсь в отношения. Твоя потребность во мне – «навязчивость». Я пугаюсь «излишней» близости, не подпускаю, скрываю уязвимость и – самое главное – скрываю потребность в тебе. В твоем присутствии. В разговоре, в прикосновении. «Я скучаю по тебе» – это невозможные слова, и если они даже вырываются, то только от большого отчаяния. Я не могу сохранить светлый образ тебя в своей душе – и не верю, что мой сохраняется в тебе, откуда ему взяться-то?! Подкладывай в огонь дрова сама. Но я буду у огня – он мне тоже нужен, только не скажу об этом ни в коем случае.

И наконец, можно терзаться как раз между этими двумя крайностями, тревожной зависимостью и избегающим отвержением – тогда это тревожно-избегающая привязанность. Я хочу быть с другим, когда его рядом нет, его образ и эмоции, связанные с ним, яркие и светлые, но как только он оказывается рядом – все меркнет, сменяясь на страх, что вот теперь-то ты во мне разочаруешься, что чем ближе мы стоим друг к другу – тем больше шансов разочароваться. Не тот запах, неправильная родинка, не те слова, не те мысли, не то чувство юмора. И все – образ другого сметается ужасом, и ты холоден, и уже мучаешься общением и думаешь: «Когда же все это закончится?»

Конечно, с разными людьми – по-разному. Если вам тепло с кем-то, вы стремитесь к сближению, а он или она, радостно принимая ваше тепло, практически не делают шагов навстречу – впору засомневаться в том, что чувствует по отношению к нам другой. А то и в себе: «а то ли я делаю, может, со мной что-то не так?» Ведь обратная связь, обмен – основа привязанности. А он или она, может, и рады бы сделать шаг вперед, но в душе у них ужас от того, что на самом деле ваше тепло – фикция, мираж, который развеется, как только признаешься «мне хорошо с тобой»… Так и получается, что с одними людьми мы уверены, а с другими – при всем нашем желании – все время грызет червь сомнения «а я тебе – важен?».

Множество хороших знакомств, замечательных дружб и любовных пар так и не родилось, потому никто так и не решился сказать «нам было хорошо тогда-то и тогда-то, я скучаю по тебе/ по вам – давайте встретимся снова!». Или кто-то мог сказать это, а у второго не хватило смелости сказать: «да, мне тоже было хорошо. Давай увидимся.» Вместо этого страхи: «а вдруг для него/нее это было не так важно», «чего я буду людей отвлекать от важного дела» и так далее. Да, есть грань между привязанностью и отчаянно-зависимой потребностью (которая характеризуется ненасытностью в контакте) – но исходная точка и там, и там одна. Прочная привязанность устанавливается там, где оба человека делают шаг навстречу друг другу. И не обязательно это любовь. Теплая и открытая симпатия к кому-то, основанная на опыте общения с этим человеком и без потребности развивать отношения, – тоже привязанность. «Мне хорошо на таком расстоянии друг от друга, я тебя чувствую – ближе не хочу, но отодвигаться подальше тоже. Так тепло».

Любовь

За привязанностью, кстати, есть еще одна ступенька отношений – любовь. В привязанности я нуждаюсь в ком-то, и у меня есть потребность получить отклик, обратную связь на себя. В любви я сам делюсь, я отдаю. Маленький ребенок щедро берет в своей привязанности – зрелый взрослый может еще и давать в своей любви, потому что ему есть чем поделиться.

Год за годом я привыкал (и продолжаю привыкать) к ощущению, что я откликаюсь в других людях. Что мой образ – уж какой есть – не растворяется, а остается в эмоциональной памяти людей разными чувствами – нежностью, злостью, радостью, удивлением, интересом, уважением. И я сохраняю – разрешаю себе сохранять – образы других людей. Разрешаю себе скучать. Радоваться тому, что они, мои друзья, знакомые, коллеги – спустя какое-то время, появляются снова – и сохраненные образы оживают, соединяя в единую связь прошлое и настоящее наших отношений. И тогда тревоги меньше, а места для других людей – больше. И расставание порождает не тоску, а светлую грусть. В мире, пронизанном светлыми нитями, в котором во тьме тлеет множество угольков, из которых можно снова разжечь огонь, жить намного проще, чем в том, котором среди мрака горит только один костер. Важно только не прятать от других свой.