Между строк (СИ)

Но капитан молчал. Молчал и Флав. Порывистое движение цепких пальцев заставило немного скривиться, но Коста покорно застыл, удерживаемый за подбородок. В других обстоятельствах Флав завёлся бы с полоборота. Это одно из многих действ, которое ему нравилось. Нравилось вот так ощущать власть, проявленную партнёром, нравилось сыграть в подчинение, нравилось предвкушение того, что следовало после — жёсткие или мягкие губы, жадный или тягучий поцелуй, как многоточие, обещающее жаркие последствия сего действия.

Сегодня пальцы недавнего любовника говорили совсем не об удовольствии. Капитан не смотрел в глаза, канатоходец тоже отвёл взгляд.

— Флавио Коста, — выдохнул на первый вопрос.

Наверное, теперь Мойя без труда проследит родословную прямо до первого колена. Нет, Куэрда не боялся даже того факта, что капитан узнает о матери. Он не стыдился того, чем в своё время она зарабатывала на жизнь, потому что эта женщина сделала для него всё, чтобы он выбился из нищеты.

— Я невиновен, — ответ на второй вопрос прозвучал совсем невпопад.

Куэрда не дал себе времени задуматься о том, что будет говорить, когда его спросят о местонахождении.

Капитан нервничал, злился, дёргался, возмущённо шипел, видимо пытаясь найти такое решение, которое устроило бы обоих. И разумно отложил его поиски до утра.

Флав плохо вслушивался в болтовню стражи, уводившей его в отдельную камеру. В голове шумело, и бок разболелся так, что хотелось тихо стонать. Как только за стражей закрылась дверь, Куэрда опустился на жёсткий, набитый соломой матрац, поворачиваясь так, чтобы как можно меньше давить на рёбра с травмированной стороны.

Просто необходимо было придумать, где он был в ночь убийства. Конкретные лица, на которые можно было бы сослаться, отпадали сразу — канатоходец не собирался тянуть за собой. Оставался вариант «пил эль в кабаке».

На такой вот случай Флав имел некую заготовку. На северной окраине города, где проживали в основном ремесленники, у Косты была «лисья нора». По-простому говоря, Флав приплачивал владельцу кабака Луиджи Вельмони «Три пескаря», как раз за то, чтобы он в нужный момент клятвенно подтвердил алкогольные излияния канатоходца в течение нужного времени. Но одно дело свидетельствовать перед рогоносцем-мужем, а другое обманывать представителя закона. Флав не был уверен, что его мелкие вложения способны сподвигнуть Вельмони на сей подвиг. Уверенности не было, но надежда жила.

Так с этой надеждой и провозившись в поисках удобной позы, и мучительно прислушиваясь к ноющему боку, Коста провалялся до раннего утра. Заснул уже с восходом солнца, в противовес тому, как обычно вставал.

========== Часть 6 ==========

***

Капитан в ту ночь так и не уснул, да он и не пытался, честно сказать. Он сначала мотался туда-сюда по кабинету, пытаясь придумать хоть что-то более-менее убедительное, чтобы оправдать Флава. Потом он ушел заниматься этим, без сомнения, интересным и полезным делом домой.

«Флавио Коста». Это все, что крутилось в его голове — вместо плодотворных мыслей, планов или хоть каких-то идей.

«Флавио Коста». Может, свалить все на Агату или какую-нибудь другую любовницу канатоходца, которых у него, без сомнения, море?

«Флавио Коста». Нет, нехорошо приплетать сюда ни в чем не повинных людей, будь они хоть триста раз изменщинцами… или изменщиками. Наверняка любовники мужского пола у Флава тоже есть. В достатке. И было бы странно, если бы их не было у молодого красивого парня.

«Флавио Коста». Да по какой вообще причине он, Северино Мойя, ищет причины спасать какого-то канатоходца? Да, они провели вместе ночь — и что? Никаких гарантий, чувств — это всего лишь ночь. Весьма приятная, надо сказать, но секс — не повод для знакомства, не так ли?

«Флавио Коста». Несправедливо, конечно, что его обвиняют в том, чего он совершенно точно не делал, но… Да, точно, это в нем говорит обостренное чувство справедливости.

К утру он собрал по дому некоторые вещи — теплый плед, некоторое количество еды, вонючую травяную мазь, флягу с согревающим бренди и кожаный ремешок. В здании кордегардии, на нижних этажах которого и находилась тюрьма, капитан появился задолго до начала рабочего дня. Спустившись в помещения тюрьмы, он застал Хуана крепко спящим — конечно же. В другой раз Северино непременно сделал бы тюремщику нефиговый такой втык за сон на рабочем месте, но сейчас все это было лишь на руку. С нехарактерной для своих размеров осторожностью, капитан прокрался к задней стенке и снял с нее связку ключей от одиночных камер, а затем прошел на этаж ниже.

Дверь неприятно скрипнула, открывая капитану вид на спящего Флавио, скорчившегося на матрасе в болезненной позе — да, отколошматили его прилично. Капитана кольнула мгновенная, но разрушительная вспышка злости, словно кто-то наложил руки на то, чего не имел права касаться, но, не развившись в полноценное чувство, она прошла. Северино плотно затворил за собой дверь и подошел к канатоходцу.