Между верой и сомнением

— Ты хоть понимаешь, что предлагаешь?

Я заговорил уверенно:

— Более чем. Вы хотели поиграть с демонами, а меня взять в роли фокусника, который их достает и убирает? Вот и идите. Найдите место, где проводят ритуал, и вырвите жертв из лап демона Яноша. Чистой силой измените исход ритуала. Жертвы будут молиться на вас, ваши рыцари — на руках вас носить, а люди — восхищаться, и ни у кого не будет сомнений в могуществе Единоликого.

Отец Бернард сверлил меня взглядом. Я закончил мысль:

— Я уже сказал, что думаю, и сегодня окончательно в этом убедился. Ваша Церковь не получит артефакт никакой ценой. Демоны — не куклы, которыми можно впечатлить толпу крестьян.

Я открыл дверь, предлагая отцу Бернарду уйти. В дверях он спросил:

— Ты уверен? Тогда скажи, что делать с демоном, для которого крестьяне — игрушки?

— Не желаю с ним воевать. Он создал место, которое мне нравится, и мне с ним делить нечего.

Отец Бернард посмотрел мне в лицо — маску без эмоций — и вынес свой вердикт:

— Ты заплутал во тьме.

Я закрыл дверь. Мне захотелось призвать свою карманную армию и говорить с позиции силы. Я обернулся к дроу и тихо подвел итог произошедшему на своем родном языке:

— Мы снова смогли не дать крови пролиться. Но отчего на душе так нехорошо?

Танисса спокойно сказала:

— Ты очень сильно обидел Бернарда, а нам не нужна вражда с ним.

Я спросил в пустоту, больше обращаясь к небесам:

— Почему всё не могло произойти на другом краю света? Надо срочно избавиться от артефакта и перестать быть для всех мишенью.

Я повернулся к дроу. Даже сквозь маску она увидела, что меня беспокоит. Дроу пояснила:

— Кто из окружающих знающих даст тебе это сделать? Особенно когда к нему уже прилагается тот, кто умеет с ним обращаться.

— Да твою же…

Я мысленно обрушил на Таниссу гору многоэтажных конструкций, среди которых не было ни одной цензурной — предлоги, и те матерные — и выдохнул:

— Я уже несколько раз видел, как все бросаются убивать демонов любой ценой. А ты говоришь — использовать.

— Верно. Демон –страшное чудовище, если он против тебя, а на твоей стороне становится надежным помощником. История Алимассии тебя ничему не научила?

Дроу подошла ближе:

— Во всем мире о демонах ходят легенды и мифы. Ложь и правда переплелись так тесно, что одного не отличить от другого. Демонолог сам по себе — это враг всех подряд, его надо немедленно уничтожить любой ценой. Демонолог, верный королю, — это важный ресурс страны. Если артефакт демонов у врагов — значит, надо любой ценой уничтожить эту мерзкую вещь, которая порочит мироздание. И лучше со всеми врагами, что попытаются помешать. Артефакт демонов в собственных руках — это высшее оружие судного дня, которое рухнет на головы осмелившихся прийти войной врагов. Его надо беречь любой ценой.

Я тяжко вздохнул и спросил:

— А Лорд Стам? Он вполне просто меня отпустил.

Танисса пояснила:

— Вокруг не только глупцы или гордецы, которые ничего не видят дальше собственного носа. Лорд Стам — умный человек, он быстро оценил тебя, меня, артефакт, наши дерзость и нежелание подчиняться. Обдумал и отправил в путь, отлично понимая, что за нами начнут гнаться все подряд, а мы до последнего будем отгрызать самые длинные руки врагов.

— Нельзя просчитать, сколько…

— Не нужно просчитывать всё. Достаточно задать подходящее направление и держать руку на пульсе. Если мы решим резко куда-то свернуть, нужно дать ему знать об этом первым.

Я обдумал прошлое:

— Или случится ошибка.

— Верно.

Я сел за стол, немного помолчал и горько вздохнул:

— А церковники еще не так сильны, чтобы разбрасываться такими силами.

Танисса ободрила меня:

— И не могут убить тебя, потому что ты умеешь обращаться с артефактом. Отец Бернард не может на тебя давить — и принимать как друга тоже не может. Ты должен перейти в церковь исключительно на их условиях.

— Меня достаточно загнать в ловушку. Приставить к горлу меч! И всё.

Танисса красноречиво взглянула на меня.

— Загнать в ловушку человека, способного взывать к таким силам… Что они знают о прорыве демонов? То, что мы повергли почти всех демонов в самом их логове? Отец Бернард обязан сделать так, чтобы ты пришел сам.

Я обдумал следующий шаг. Есть село на грани морального распада. Сколько бы ни был прекрасен этот Янош, но кровавая дань — это уже слишком. В первый раз вера в светлое будущее в сердцах крестьян не вспыхнула, но что мешает Бернарду зажечь ее на самом ритуале? У него есть сила и поддержка. Могут возникнуть мелкие сложности, но такой превосходный шанс упускать нельзя. А потом главное — не дать миротворцам сбить пламя революции! Я рядом, и я против революции, а значит, если священник хочет использовать второй шанс, меня нужно изолировать или, наоборот, подтащить ближе других к костру, а потом картинно спасти из огня.