Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Однако мне хотелось быть уверенным, что, подобно трудам герменевтических философов, концепция неоформленного опыта будет учитывать как текущую реальность, так и историю прошлого и что они, таким образом, будут устанавливать границы того, что мы можем помыслить, почувствовать и воспринять, оставаясь при этом здравомыслящими и стремящимися к правде. С точки зрения Гадамера, так как реальность многообразна и многомерна, в ней остается определенная степень неопределенности и неоднозначности, которые находят разрешение в зависимости от того, как мы конструируем свой сознательный опыт. Как реальность, так и история налагают ограничения на становление опыта, но обе оставляют достаточно неоднозначности, чтобы сделать необходимым интерпретативное конструирование сознательного опыта.

Я научился понимать, что каждый раз, когда я привлекаю к обсуждению герменевтику, я должен абсолютно четко обозначать позицию, по поводу которой постоянно возникают недоразумения: это не релятивистский подход и я не релятивист. То, что для реальности одновременно характерны как неопределенность, требующая интерпретации, так и ограничения, которые необходимо признавать, представляется чем-то совершенно логичным. Для обоснования этой позиции я могу направить читателя к другим работам (Stern, 1997, 2010). Для сегодняшней моей цели ограничусь лишь упоминанием данного момента.

Из изложенного выше следует, что наиболее важными событиями в создании опыта как внутри, так и вне консультационного кабинета выступают события, приводящие неопределенность неоформленного опыта к определенному выражению в виде сознательного образа. Большинство интерперсоналистов и аналитиков отношений согласились бы с тем, что факторами, ответственными за разрешение неопределенности, являются отношенческие явления, то есть сознательные и бессознательные события, образующие интерперсональное поле. Для этих аналитиков интерперсональное поле состоит из пересечений и взаимодействий сознательного и бессознательного опыта и поведения пациента и аналитика. Чем больше свободы присутствует во взаимоотношении между пациентом и аналитиком, тем шире спектр возможностей, доступных для сознательного переживания обоих участников. И наоборот, чем больше взаимоотнесенности свойственны сужение, торможение, искажение и другие сковывающие ограничения, в особенности бессознательные, тем меньше возможностей для сознательного опыта. Другими словами, степень доступной для осознания свободы определяется природой интерперсонального поля. Чем менее жесткими можно сделать ограничения интерперсонального поля, тем большая свобода предоставляется психике как аналитика, так и пациента.

Диссоциация

В теориях, основанных на фантазии, модель защиты представлена вытеснением. Психике в этих теориях для стабильности требуется создание и сохранение состояния выносимого конфликта между сознательным и бессознательным содержаниями. Фантазия – одно из первичных бессознательных психических состояний, ее бессознательный статус достигается постоянным использованием вытеснения.

Если мы понимаем психику в терминах неоформленного опыта, модель защиты должна быть переосмыслена и представлена диссоциацией (см. особенно: Stern, 1997, главы 5–7). Под диссоциацией я понимаю поддержание опыта в его неоформленном виде в бессознательных защитных целях. Бессознательное содержание не искажается и не скрывается, как в моделях, построенных на вытеснении. Вместо этого первичная защита нацелена в первую очередь на то, чтобы не возникал опыт.

Немедленно возникает вопрос, каким образом возможно узнать, возникновения какого опыта следует избегать, если этот опыт еще не возникал ранее. Ответ таков: это возможно на основании проблесков смысла – того, что Уильям Джеймс (William James, 1890) назвал «знаками направления в мысли» и «ощущениями тенденции», – чтобы избежать, при этом не осознавая этого, формирования определенных значений. (См.: Stern, 1997, главы 4–6 для подробного изложения этого аргумента. В этой книге я привлекаю примеры из работ многих художников и писателей, а также из трудов, посвященных теме самообмана, философа Герберта Фингаретте (Fingarette,1969), рассмотревшего ключевую проблему: как мы оказываемся способны избегать оформления опыта без осознания этого.)

Диссоциация также понимается мною как изолирование друг от друга разных состояний бытия (см. ниже).

Теория поля

Во фрейдовской и кляйнианской теории фантазия рассматривается двумя способами. Те же две теоретические стратегии появляются в теориях поля интерперсонального психоанализа и психоанализа отношений.

В понимании приверженцев фрейдовской и кляйнианской традиции фантазия создается в раннем периоде жизни, и эти архаические формы затем продолжают существовать в бессознательном, оставаясь неизменными на протяжении жизни и участвуя в формировании опыта. Лафарж частично принимает эту традиционную точку зрения. Она пишет: